История Эквадора

История Эквадора от сотворения мира до наших дней

автор Юрий Лурье, 2012

Когда Бог создал Землю и заселил её различными представителями флоры и фауны (для чего, по-видимому, пришлось поднапрячь фантазию — дело-то было новое, прямо скажем — незнакомое), он решил отдохнуть с возможным комфортом. Благо проблем, которые встанут во весь рост в далёком будущем, и которыми будут заниматься земные мыслители разного уровня интеллекта, задавая самим себе и мороча головы окружающим вопросами, типа: «Что делать?», «Быть или не быть?», «Как обустроить Россию?» и т.д. ещё созданы не были.

 

Глава 1
Сотворение Эквадора и его окрестностей

Выбрав подходящий по климату и ландшафту участок земли, который в последствии будет назван «Эдемом», иными словами — «Раем» — Творец занялся созерцанием им созданного. Чем больше любовался, тем больше восхищался собственным творением и наступил момент, когда ему, как и любой творческой личности, захотелось поделиться результатами своего труда, выслушать хоть пару комплиментов со стороны. Но выяснилось, что при создании фауны, субъекта, который мог бы разделить его восторги и высказать своё восхищение увиденным, он не предусмотрел. Создавая Адама из подручного материала, Бог, по-видимому, не совсем представлял себе полностью, чего можно ждать от созданного существа, как тот будет жить, чем заниматься. Кроме ожидаемых славословий — говорить комплименты, даже в стихах, льстить себе и Создателю, ну и все в таком духе, его творение научилось сразу же. Не успев оглядеться как следует и даже не дописав заказанную «Оду Творцу» Адам повёл себя как капризный ребёнок, потребовав себе пару, якобы для исполнения этого произведения дуэтом. И тут же получил желаемое — Еву. Ну, о грехопадении и изгнании из Рая «сладкой парочки», как и дальнейшей деградации их потомства всем известно. А что произошло с тем самым цветущим участком земли, на котором первоначально были прописаны и проживали Адам и Ева?

Когда все воспитательные меры, применяемые Творцом к вышедшему из-под контроля многочисленному потомству первых обитателей Рая, уничтожение Содома и Гоморры, потоп, извержения вулканов, оледенение и прочие, показали свою неэффективность, Создатель решил попробовать применить не только кнут, но и пряник. Объявил, что праведники, сумевшие избежать пороков, в которых погрязло Человечество, после окончания своего земного пути, будут, по представлении соответствующих характеристик, направляться в Рай, где и продолжат своё существование в немыслимом комфорте. Однако, при создании Рая, Бог недостаточно продумал вопрос его географического местоположения, поместив Эдем на Ближнем Востоке, совершенно неспокойном регионе, с самого начала доставляющем Создателю сплошные неприятности. Оказалось, что количество желающих прописаться в Раю намного превышает число праведников, имеющих на это право. Наглые и нетерпеливые грешники сбивались в банды и нахрапом лезли в райские ворота, сбивая с ног и калеча охрану. Некоторые освоили искусство фальсификации документов, предъявляемых на входе, другие умудрялись даже канонизироваться! Задуманная поначалу Преисподняя, как воспитательная мера, альтернативная Раю, так и не была создана Творцом, справедливо рассудившим, что её создадут на Земле сами люди.

В этой ситуации, лучшим выходом (как показало будущее — временным) казалась передислокация Рая, или хотя бы его филиала, в место, как можно далее отстоящее от кипящего страстями Ближневосточного региона. И Бог принял решение создать Райский Уголок на самом отдалённом, неоткрытом ещё континенте, в самой удалённой его части, на северо-западном выступе Южной Америки, лежащем прямо на Экваторе. Здесь было всё: несколько климатических зон — на любой вкус! Тёплый Океан, переполненный рыбой и морепродуктами, плодороднейшая почва, в которой прорастала даже забытая деревянная лопата, альпийские луга и пастбища, на которых паслись неисчислимые стада лам и других животных, быстрые горные реки — неисчерпаемые гидроресурсы и, вдобавок — вся Таблица Менделеева в горных массивах, включая золото и нефть.

 

Глава 2
Заселение Америки

Но люди — они люди и есть. Непоседливый контингент, однако. Никто из современных учёных не знает истинной причины появления путешественников азиатского происхождения в Северной Америке, не иначе, как это были китайцы. Что случилось, по некоторым данным, от 19 до12 тысяч лет назад. Некоторыми учёными называются и более ранние сроки. При этом, выбранный древними туристами маршрут, даже по нынешним временам, можно отнести к высшей категории сложности. Сами посудите — пройти пешком всю Сибирь, вплавь перебраться через Берингов пролив. Хотя есть некоторые данные, позволяющие предположить, что в районе Берингова Моря в это время существовал широкий перешеек, соединяющий Азию с Северной Америкой — так называемая «Берингия». Но, тем не менее, маршрут был очень непростой, не всякому Конюхову под силу. Да и экипировка в те времена оставляла желать лучшего. Правда, с питанием вопрос стоял, по-видимому, не так остро. Стада непуганых мамонтов и овцебыков, кишмя-кишащие лососем реки, отсутствие рыбнадзора. Опять же, в Америку в то время въезд с территории будущей России был безвизовый.

Долго ли, коротко ли, но маршрут был благополучно завершён и, пройдя каких-нибудь несколько тысяч километров к югу, наши первооткрыватели вышли на простор североамериканских прерий, где встретили несметные стада бизонов. Многим здесь так понравилось, что, отбросив свои труднопроизносимые китайские имена, как древние евреи после форсирования реки Иордан, стали звать друг друга попросту — «Тот, который первым убил бизона» или, там, «Тот, кто откусил ухо медведю» и прочими экзотическими кличками. Казалось бы — ну что ещё нужно? Живи — не тужи! Но кто-то, каким-то образом, непонятно от кого (слухами земля полнится) узнал, что где-то там, та юге, есть и вовсе замечательные места, где уж и совсем ничего не нужно делать, лежи себе под бананом и только успевай ртом ловить падающие плоды. Да и тепло там. Они, бедолаги, намёрзлись ещё в Сибири, да и Аляска, чай, не курорт.

Воспроизведя несколько поколений потомков, восстановив поредевшую популяцию, часть новоиспечённых американцев, навялив на дорогу бизоньего мяса, двинулась на юг, в поисках Земного Рая. Путь предстоял долгий, транспортных средств не было никаких, всё на себе (вышли-то из Азии ещё до изобретения колеса), а в дороге — какие там изобретения! Многие семьи в пути откалывались от основной, монолитной группы и заселяли пройденные пространства. Словом, путь до Эквадора, описанного нами Земного Рая, занял у наших путешественников несколько тысячелетий и, согласно радиоуглеродному анализу, первые эквадорцы появились, где-то в десятом — восьмом тысячелетии до новой эры.

Перешагнули линию Экватора, и рот разинули. И впрямь, всё так, как встреченные обезьяны рассказывали. Всё, что душеньке угодно — всё есть. Стали обживаться в новом краю. Кто соскучился по рыбе и морепродуктам — на берегу Океана поселился, рыбаком стал. Охотники-собиратели в леса ушли. Оставшиеся — принялись кукурузу, тыкву, фасоль, перец, фрукты-овощи выращивать — стали земледельцами. А некоторые и вообще к шоколаду пристрастились. Обменивались друг с другом произведённым продуктом, а при случае и просто отбирали — сильный всегда прав. Для противостояния халявщикам сбивались в роды, племена, избирали себе вожаков, метили свою территорию. А чтобы враги не подслушивали военные и всякие прочие секреты, стали слова коверкать до неузнаваемости и через каких-нибудь пару тысяч лет уже на совершенно разных языках говорили. Словом, те, кто осел в Эквадоре — стали называть себя эквадорцами. Те же странники, которым что-то не понравилось в «Земле Обетованной», либо те, кто чем-то не понравился уже осевшим на ней — отдохнув и набравшись сил, двинулись на юг.

Оставим пока новоиспечённых «эквадорцев» развивать свой первобытно-общинный строй, совершенствовать его, соединяться в разного рода племенные союзы, разъединяться, воевать, мириться и т.д., а сами последуем за теми, кто снова в пути. Потому, что именно их потомки вернутся сюда через несколько тысячелетий уже в новом качестве.

 

Глава 3
Первые Цивилизации Южной Америки

Заселение Южно-Американского Континента шло довольно быстрыми темпами и уже через несколько тысячелетий авангард первооткрывателей вышел на берег в районе будущего Магелланова Пролива. Дальше идти было некуда. И хотя в хорошую погоду (которая, кстати, в этих местах бывает крайне редко) где-то очень далеко проглядывали огромные ледяные горы Антарктиды, желающих осваивать неведомые холодные территории не нашлось.

Прошёл первооткрывательский кураж, началось унылое обживание пройденных пространств. На первых порах всем всего хватало — земли для тружеников сельского хозяйства, лесов для охотничьих клубов, рек для рыбной ловли. Ну, а если скучно было или там, работать не хотелось — можно было и на соседнюю деревню напасть, в войнушку поиграть, девок отбить, съесть кого-нибудь, на крайний случай — привычный всем первобытно-общинный строй это позволял. Конечно, на первобытно-общинных митингах и совещаниях время от времени находились горячие головы — предлагали хоть какую маломальскую культуру или, ещё лучше — ЦИВИЛИЗАЦИЮ создать! И самим есть чем заняться, и будущим археологам-историкам кусок хлеба с маслом. Но, чаще всего молча поднимался со своего места могучий оппонент с хорошо подогнанным по руке каменным топором и … вечером вся община объедается деликатесным мясом. А что ему? Сила есть — ума не надо, ему итак хорошо.

Трудно пробивались ростки нового. Так сказать — «через тернии — к звёздам». Людей, понимающих, что «так жить нельзя» становилось всё больше и когда их количество достигало критической массы, данная община совершала культурный скачок, следствием которого становилось изобретение подходящей религии с обслуживающим её жреческим корпусом, избрание административного аппарата, создание воинского контингента во главе с касиком (вождём) — и с этого момента община получала почётный статус «племени», «народа», а территория, на которой она проживала — «ГОСУДАРСТВА». Вождём, стоящим во главе нового государственного образования, как правило, становился самый уважаемый человек — либо тот самый непобедимый и не шибко разговорчивый силач с топором, либо самый хитрый и умный из членов племени. Ну, в первом случае власть была очень временной, до первого серьёзного ранения или болезни, делающих главу государства небоеспособным. Желающих занять почётное место всегда хватало. А вот во втором случае начиналась энергичная работа по созданию законов, регламентирующих передачу властных полномочий от одного — другому лицу и забота о привилегиях жреческого сословия, главного союзника новой власти. На этом этапе многое зависело от воинского контингента, в задачу которого, в первую очередь, входит защита народа от внешнего врага. Однако еду, одежду и всё прочее, необходимое для жизни, воины получают из рук вождя, поэтому на них возлагаются и, так сказать, «полицейские функции» и, соответственно, «телоохранение» монарха. Теперь ему ни болезни, ни раны не страшны. Чтобы отделить элиту и религию от народа, по указанию владыки и под неусыпным вниманием воинского контингента, методом «народной стройки» возводятся религиозные храмы, дворцы главы государства и членов его семьи, высшего руководства. Одним из первых декретов нового главы государства обязательно провозглашается принцип НАСЛЕДОВАНИЯ ВЛАСТИ. Как правило — от отца — к сыну. ВСЁ! Процесс создания ЦИВИЛИЗАЦИИ завершён! На радость будущим историкам. Ведь если раскапывается гора морских ракушек или черепов, кости животных или человеческие, с нанесённым на них орнаментом, каменные топоры, палицы, луки-стрелы, рисунки на стенах пещер — это КУЛЬТУРА. А вот если дворцы, храмы, пирамиды, каналы — это уже ЦИВИЛИЗАЦИЯ!

Райские условия обитания в Эквадоре сыграли плохую шутку с проживающими там тысячи лет эквадорцами. Им не нужно было бороться за выживание в суровых климатических условиях засушливого Перу, высокогорного холодного боливийского плоскогорья Альтиплано или малярийных болот Амазонии. В безмятежной сытости, при отсутствии серьёзных врагов, за несколько тысячелетий эквадорцы создали лишь несколько слабеньких, несерьёзных каких-то культурок, о которых в этом солидном научном труде и упоминать неловко и которые ну никак не дотягивали до понятия «цивилизация».

Иное дело — полная лишений и опасностей жизнь людей за пределами сказочного Эквадора. Климат зажатой между Океаном и высоченными хребтами Анд пустынной страны не располагает к безделью и лени. Здесь очень редки дожди, зато дуют постоянные ветры. Реки небольшие, сильно пересыхающие — они не в состоянии напоить водой колоссальную по размерам равнину Северного и Центрального Перу, а на Юге вообще располагаются две пустыни — Наска и Атакама, где десятилетиями не выпадает ни одной дождевой капли. Поэтому люди селились в узких долинах оазисов вдоль немноговодных рек и речушек. Для получения высоких урожаев кукурузы, тыквы и других сельскохозяйственных культур, нужны были сложные ирригационные сооружения, календарь, довольно непростые астрономические и инженерные расчёты. Носителями всех этих знаний были жрецы, что делало их весьма уважаемыми людьми. В то время в жреческих кругах была весьма популярна поговорка, по существу верная, но вступающая в вопиющее противоречие с современной нам «политкорректностью»: «боится — значит уважает!» Имея определённые познания в астрономии и других науках, жрецы могли просчитывать такие явления, как солнечные и лунные затмения, песчаные бури, дожди и т.д. и, успешно манипулируя этими природными явлениями, нагоняли нешуточный страх на свою паству, что безусловно добавляло им уважения и авторитета. Большим подспорьем в этом деле были ритуалы, сопутствующие религиозному культу, а также кровавые человеческие жертвоприношения. Для проведения подобных мероприятий, нужна соответствующая обстановка, как театру нужна сцена. Началось строительство культовых сооружений, в своём развитии получивших форму пирамид. Преследуя собственные интересы, жрецы поддерживали культ правящего Главы государства, наделяя его соответствующей легендой, связывая его происхождение с «божественным началом». Для монарха строились дворцы, разрабатывались ритуалы, вводились налоги — постепенно он становился владыкой жизни и смерти своих подданных.

Итак, мы можем сказать, что в этой долине возникла ЦИВИЛИЗАЦИЯ. Но вот беда — размеры этой долины весьма ограничены. А на каком-то расстоянии от неё — другая долина с оазисом. В связи с недостаточным развитием существующей там человеческой общины, население её в большей степени подвержено такому неприятному явлению, как неурожай и, соответственно, голод. В условиях начавшегося голода, у народа появляется соблазн, напав на богатого соседа, отобрать имеющиеся у него запасы и, тем самым, избежать голодной смерти. Естественно, Глава «цивилизованного» государства обязан предусмотреть подобное развитие событий и принимает меры для защиты населения своей долины и тщательно охраняемых запасов продовольствия. С этой целью строятся стены, башни, цитадели, в которых несут неусыпную службу воины «царской дружины» — прототипа будущей регулярной армии. После того, как воины, совместно с жителями города отобьют атаки неприятеля и подсчитают людские и экономические потери, глава государства придёт к выводу, что нужно принимать более действенные меры. Ведь если отбитый враг из Северной долины заранее сговорится с жителями долины, расположенной на Юге и ударят одновременно — город может и не устоять. Выход напрашивается сам собой: необходимо нанести превентивный удар и завоевать долину на Севере, а затем, усиленным побеждёнными воинами войском нанести поражение Южному соседу. В итоге появляется большое по территории новое государственное образование, с многочисленным войском и с неизмеримыми экономическими возможностями. Такое государство, принимая во внимание то, что в него входят племена, говорящие на разных языках и имеющие разные культурные корни, вполне можно назвать ИМПЕРИЕЙ. Вот примерно по такому принципу родились и развивались появившиеся где-то на рубеже IV-III веков до нашей эры приморские цивилизации Перу — МОЧЕ, ЧАВИН, ЧИМУ, НАСКА, ПУКИНА и ЧИЧАПОЯС, а на высокогорном плато Альтиплано, расположенном на территориях нынешних Перу и Боливии, могучие государства ТИУАНАКО и ЯРИ.

Естественно, кроме этих, весьма крупных государственных образований, существовавших долгое время вблизи границ нынешнего Эквадора, появлялись и исчезали множество новых культур и цивилизаций, но в самом Райском Уголке — Эквадоре время как будто остановилось. Письменности народы Южной Америки не знали, и если между населяющими Счастливую Страну общинами и племенами возникали конфликты — носили они локальный характер. Вездесущей прессы тогда не существовало, и некому было раздуть такой конфликт до Вселенских масштабов. Местное население даже проспало Рождество Христово и не заметило прихода Новой Эры. Более того, оно умудрилось просуществовать подобным образом почти десять веков уже в этой, НОВОЙ ЭРЕ! И вот, наконец, как гласит индейское предание, произошло нечто, подействовавшее на жителей страны подобно ушату холодной воды, что в этой тропической жаре не могло не разбудить даже крепко спящих. К берегам Эквадора причалило множество плотов, с которых высадились воины племени КАРА, всем своим видом показывающих, что на полном серьёзе готовы эту землю завоевать мечом, а если понадобится — то и огнём. Но никто из встреченных завоевателями местных жителей не изъявил готовности полить родную землю собственной кровью. И пришельцы на своём непонятном языке объявили завоёванную страну «ЦАРСТВОМ КИТО». Завоеватели оказались деятельными ребятами и, как следует отстроив маленький городок Кито, за какие-то три сотни лет сильно расширили границы своего царства, покорив даже вершины Великих Анд, хотя совершенно непонятно, зачем им это понадобилось. Ведь при существовавшем в то время уровне техники строительство горнолыжного курорта или просто альпинистской базы не окупилось бы в ближайшие 500 лет. Впрочем, в последующие годы боевой пыл завоевателей постепенно угас. Возможно, от местных жителей прихватили бациллу «пофигизма».

 

Глава 4
Зарождение цивилизации Инков

А в это время в горной долине в Андах, где жило небольшое племя, говорящее на языке КЕЧУА появился никому не известный человек, отрекомендовавшийся на регистрации в местном паспортном столе как «Инка Манко Капак из озера Тити-Кака». Сопровождала его женщина, приходящаяся данному джентльмену сестрой и женой в одном лице, по имени Мама Окльо.

Жители долины с любопытством наблюдали, как пришелец, что-то бормоча себе под нос, мерил землю большими шагами, время от времени останавливаясь и тыкая перед собой прутом, который, при ближайшем рассмотрении оказался золотым. Любопытствующим аборигенам охотно объяснял, что появился он из озера Тити-Кака, где родился в простой трудовой семье, где папа был — Инти (солнце), а мама – Кильи (луна). И когда он решил пройтись по земле, чтобы мир посмотреть и себя показать, папа взял один из своих лучей, сделал из него золотой прут и велел в пути втыкать в землю этот прут. Там, где прут войдёт в землю легко — нужно построить город. В рассказанной Инкой Капаком истории ничего необычного не было, любопытные потихоньку потеряли интерес и отстали, а Инка по-прежнему пытался выполнить требование отца, вспоминая, как тот бывает крут, если кто-нибудь ослушается.

Прут ну никак не хотел входить в землю и когда Инка Капак уже отчаялся — вдруг неожиданно легко вошёл в землю на всю длину! Торжественно произнеся классическую фразу: «Здесь будет город заложён назло надменному соседу», Инка обратился к присутствующим с просьбой оказать посильную помощь в строительстве нового города. И город был построен! Назвали его КУСКО и стал он столицей нового государства.

Строители не всегда были добровольцами, скорее наоборот. Среди этих «недобровольцев» нередко вспыхивали волнения, иногда переходящие в настоящие бунты. Ведь гигантские многотонные каменные плиты приходилось тянуть вручную на многие километры с помощью канатов тысячам людей, что нередко приводило к производственным травмам. Известен случай, когда 100-тонная плита порвала канаты и задавила насмерть 400 человек. Рабочие взбунтовались и убили руководителя работ.

Инка Манко Капак был провозглашён Верховным Инкой, получив титул «САПА-ИНКА», то есть — Единственный Инка — ведь должен же он был отличаться от других членов племени, которые тоже стали называться «инками». После того, как построенный город превратился в мощную крепость, Сапа-Инка начал завоевания близлежащих территорий и довольно быстро государство инков стало крупнейшим племенным союзом Горного Перу. Последующие Сапа-Инки, потомки Инки Манко Капака, постоянно расширяли границы государства. Инки не знали поражений. Многие племена сдавались без боя и добровольно входили в состав Великой Империи. В этом случае они становились полноправными гражданами страны, получая все права и исполняя те же обязанности, что и коренные инки, а их вожди исполняли административные функции на своей территории. В случае же сопротивления победившие инки отпускали простых воинов по домам, но аристократию и вождей спускали в подземелье, кишащее ядовитыми змеями, которые и казнили провинившихся.

Правда, в царствование Сапа-Инки VIII Виракочи инки потерпели поражение в битве с племенем ЧАНКИ и, бежав с поля боя, укрылись за стенами Куско. Чанки осадили город. Войско инков было деморализовано и оказывало вялое сопротивление. Дело шло к трагической развязке и, оценив ситуацию, как безвыходную, сам Сапа-Инка Виракоча бежал из города вместе со старшим сыном, главным наследником Урконом. Власть в городе перешла в руки одного из младших сыновей, Пачакутека, который сумел нанести поражение чанки. Месть инков была ужасной. С захваченных в плен военачальников и знатных воинов чанки сняли кожу и, набив соломой, выставили эти чучела на главной площади Куско, превратив её в своеобразный «Музей Боевой Славы». В победивший город вернулся Сапа-Инка и продолжал править ещё несколько лет. Конец его правления окутан легендами. По одним сведениям он умер. По другим — добровольно отдав власть популярному в народе Пачакутеку, отправился на Запад и, пройдя всю страну, ушёл на бальсовом плоту в Тихий Океан.

 

Глава 5
Расцвет Инкской Империи и завоевание инками Эквадора

Пачакутек был провозглашён Сапа-Инкой в 1438 году, сам возглавил несколько завоевательных походов, а затем провёл ряд административных реформ, создав Великую Империю, которую мы знаем под названием ТАУАНТИНСУЙЮ, что в переводе означает «Четыре Стороны Света». Страна была столь огромна, что для ее эффективного управления, пришлось разделить всю территорию на четыре почти равные части, получившие названия: ЧИНЧАСУЙЮ (Северная), КОЛЬЯСУЙЮ (Южная), КОНТИСУЙЮ (Западная) и АНТИСУЙЮ (Восточная). Во главе каждой провинции был поставлен один из членов КАПАК АЙЛЬЮ, то есть из семьи правящего Сапа-Инки и потомков предыдущих. Сын Пачакутека, ТУПАК ИНКА ЗУЛАНКИ, десятый по счёту Сапа-Инка был коронован в 1471 году.

Он продолжил внутреннюю и внешнюю политику отца и завоевал Эквадор, сделав город Кито столицей Северной провинции Чинчасуйю. В это время вождём племени Кара, завоевавшего в своё время Эквадор, была женщина по имени Пакча. Она стала женой Инки Уайно Капака, унаследовавшего титул Сапа-Инки. От их брака родился Инка Атауальпа, рассказ о котором ещё впереди. Наибольшего расцвета Империя Инков достигла при одиннадцатом Сапа-Инке, Тупак Инка Юпанки. Он собрал огромную армию, завоевал Север нынешней Аргентины, затем повернул на Запад и, пройдя через территорию Боливии, давно входящей в Империю, вторгся в Чили. Но завершить покорение Чили ему не удалось. Здесь он встретил ожесточённое сопротивление воинственных арауканов и, дойдя до реки Мауле в Центральной части Чили, вынужден был остановиться.

Колоссальная по размерам Инкская мперия ТАУАНТИНСУЙЮ насчитывала более 5 тысяч километров в длину — от Севера Эквадора до чилийской реки Мауле. Огромное внимание инки уделяли строительству дорог. Качество построенных ими коммуникаций поражает воображение. Во-первых — все они мостились камнем. Во-вторых, на протяжении тысяч километров их ограждал каменный бордюр. Но самое необъяснимое — их ширина. Например, главная магистраль, начинающаяся в Эквадоре и кончающаяся в Чили, была 7,5 метров в ширину! При этом следует помнить, что индейцы Америки НЕ ЗНАЛИ КОЛЕСА! Правда, строить каменные мосты инки не умели. Но делали удивительной прочности висячие мосты. Например, один из таких мостов, встреченный испанскими конкистадорами, имел в длину более 40 метров! Такие дороги позволяли быстро перебрасывать армию на значительные расстояния. Кроме того, высокое качество дорог позволяло функционировать почте — ещё одному изобретению этого народа. В её основе лежала идея эстафеты. На расстоянии в 3 километра друг от друга, на протяжении всей трассы были оборудованы эстафетные базы на которых постоянно находилось несколько специально тренированных скороходов-бегунов — ЧАСКИ. Скорость прохождения эстафеты (почтовой или грузовой) была для того времени невероятной — до 400 км в сутки!

Благодаря всеобщей воинской повинности, которую несли все, без исключения, жители страны — как коренные, так и новые, с территорий, совсем недавно завоёванных, инкское войско было огромным по численности. Встречая в очередном походе небольшие, разрозненные отряды племён, пытающихся отстоять свою независимость, инки просто сметали их со своего пути. И если противник оказывал серьёзное сопротивление, месть победителей была ужасна. Правда, репрессиям подвергался, так сказать, «офицерский» состав, тогда как простые воины отпускались домой. Поэтому большинство племён, жертвы инкской экспансии, предпочитали складывать оружие без сопротивления. Инки обычно наступали многотысячными правильными колоннами — один вид их часто внушал ужас противнику. Если вражеские воины не обращались в бегство сразу, проводилась «психическая» атака — десятки тысяч воинов принимались кричать, стучать щитами, трубить в раковины. После чего в дело вступали лучники из покорённых инками тропических лесов. Их сменяли пращники и только потом доходило дело до рукопашной. Но колоссальное численное преимущество (подчас 20 против 1) не оставляло противнику ни одного шанса. Если бой всё же состоялся и в рядах инков были погибшие, побеждённых гнали в Куско и и укладывали вниз лицом на главной площади. Сапа-Инка проходил по их телам, после чего рядовых амнистировали, а военачальников казнили.

 

Глава 6
Государственное устройство Империи Инков

Государственное устройство Империи Инков не имеет аналогов в истории. Хотя некоторые элементы системы нам, выходцам из бывшего СССР, кажутся до боли знакомыми. Организаторский талант инкских правителей и чиновников, а также их упорство в достижении поставленных задач, позволили создать огромную страну, работающую как хорошо отлаженная машина, где каждый винтик, каждая деталь знает своё место.

Основной ячейкой государства была, так называемая «АЙЛЬЮ». На первых порах это была семья или род, живущие на одном участке и связанные кровным родством. Со временем членами айлью стали люди, просто проживающие на одной, строго ограниченной территории. В каждой деревне или городе было несколько айлью. Несколько городов и деревень составляли округ. Управлял округом специально назначенный Инкой чиновник — КУРАКА. Несколько округов объединялись в одну из четырёх Провинций Тауантинсуйю, которой управлял один из членов семьи САПА-ИНКИ. Всю свою жизнь рядовой труженик — ХАТУНРУНА — проводил в своей айлью. Работал, ходил в военные походы, справлял религиозные обряды в родовом святилище, женился (полагалось брать жену из своей айлью). Брак был ОБЯЗАТЕЛЕН, Если мужчина до 25 лет, а женщина до 18 не создали семью — в объявленный день ОБЯЗАНЫ были прибыть в окружной центр и сам КУРАКА — Управляющий Округом — составлял пары по своему усмотрению. Отказаться было нельзя. Покидать, даже на время, свою айлью общинник имел право только с разрешения кураки. Земля являлась собственностью Государства и распоряжаться ею мог только Сапа-Инка. При рождении ребёнка мужского пола семья получала строго установленный надел — ТУПУ. На девочку полагалась половина тупу. Весь урожай делился на 3 равные части. Первая часть целиком шла на содержание касты жрецов, религиозные обряды, празднества и т.д. Вторая часть — САПА-ИНКЕ и его семье, а также государственные нужды. Третья часть урожая оставалась работнику. Также на 3 части делились и стада лам. В каждой провинции были построены по два огромных хранилища, где хранилось зерно, продукты, шерсть ламы, готовая одежда и т.д. В одном хранилище хранилась часть, принадлежащая САПА-ИНКЕ. Из этой части выдавалась провизия, одежда государственным чиновникам, воинам, строителям дорог и приближённым Инки. Из другого хранилища всё предназначалось жрецам. Но это еще не все: «В случае неурожая или стихийного бедствия, оба хранилища открывались для народа» — просто социализм с человеческим лицом, да и только.

Каждый инка (так называли всех жителей Великой Империи) имел свой долг перед Государством — так называемую МИТУ. Однако, индейские гуманисты того времени и тут сумели пролобировать в правительстве империи закон о том, что: «Исполнять он этот долг был обязан только по личному распоряжению Сапа-Инки, но не больше, чем один месяц в году». В Миту входили работы на строительстве, в рудниках, армии — словом, «куда Партия пошлёт». Главной трудовой повинностью женщин были прядение и ткачество. Те, кто не мог работать — больные, старики, вдовы – получали из государственных хранилищ полное обеспечение — одежду и пищу. Всё население ТАУАНТИНСУЙЮ делилось на 12 возрастных групп. Те, которым исполнилось 60 лет — не должны были работать совсем. Старше 50 лет могли работать в два раза меньше, чем все. При этом все пользовались одинаковыми материальными благами. Другими словами в империи существовал закон о пенсионном обеспечении.

Государственные чиновники делились на классы. Главными — правителями Провинций — АНУ могли быть только родственники САПА-ИНКИ. Отличить их от прочих смертных можно было по удлинённым мочкам ушей (за счёт колец, дисков и прочих отягощений), за что имели прозвище «Длинноухие». Остальные чиновники — КУРАКА делились на: ХОНО — руководил 10 тысячами общинников и ПАКАКА КУРАКА — 100 человек. Помощников ПАКАКА КУРАКА мог назначать сам, выбирая из своей сотни. Они руководили группами по 10-15 человек. Были в Империи Инков, хоть и не в очень большом количестве, и рабы — ЯНАКУНА, которые не имели никаких прав. Неизвестно, за что их лишали гражданства и звания «инка». Возможно, это были преступники.

Со времён САПА-ИНКИ ПАЧАКУТИ ИНКА ЮПАНКИ в Тауантинсуйю проводилась последовательная колонизаторская политика. Государственным языком Империи был КЕЧУА, на котором до создания Тауантинсуйю говорило небольшое племя, проживающее в долине Куско. В результате политики инков, этот язык стал самым распространённым в Южной Америке. Делалось это так: после очередного похода большая часть населения завоёванной территории переселялась вглубь Империи, а на их землях селились инки, говорящие на кечуа. В результате такой политики новоиспечённые инки быстро и безболезненно ассимилировались, перенимали обычаи инков и, конечно — ЯЗЫК КЕЧУА.

Религия занимала особое место в жизни инков. Богов было великое множество. Бюрократия в «божеском обществе» достигла апогея накануне падения Великой Империи Инков. Возможно, в какой-то мере именно этим объясняется столь лёгкая победа горстки испанских авантюристов над многомиллионным могучим Государством. То есть, многочисленные Боги, задача которых была покровительствовать инкам (с чем они прежде худо-бедно справлялись), по-видимому занялись решением собственных меркантильных вопросов, забыв о своих прямых обязанностях. И то сказать — в пантеоне инков насчитывалось больше тысячи (!) Богов. Ну, конечно, Главное Божество инков — ВИРАКОЧА КОН-ТИКИ был вне конкуренции. Но, как сообщают нам легенды — когда он создал Землю и всё, что на ней, он настолько притомился, что передал руководство всем предприятием своим детям — СОЛНЦУ, ЛУНЕ и ещё нескольким Богам, рангом пониже — Грому, Молнии и прочим. Но то ли нагрузка была непосильной, то ли по прошествии некоторого времени интерес к этому занятию у назначенцев пропал, но взяли они себе в заместители и помощники Богов из, так сказать, «второго эшелона». Которым вскоре понадобились свои секретари, референты и прочая публика, столь украшающая Парламенты, Думы, Министерства, Комиссии и прочие законотворческие и управленческие организации в наше время. Как говорит народная мудрость: «У семи нянек дитя без глаза». Вот и рухнула Великая Империя. Кто им теперь жертвы приносит?! Кто в их честь празднества различные организует?! А их, только официальных, в Инкском Государстве набиралось более 120 дней в году при 360 днях календарных! А организовывались эти празднества, что называется, по первому разряду! С шествиями, игрищами, пирами ну и, естественно, жертвами. А жертвы какие были — пальчики оближешь! Например, в День Нового Года, в благодарность Солнцу, отбирали 500 наипрекраснейших юношей и девушек и свозили их в столичный город Кито, где погребали ЖИВЬЁМ! Причём , вопрос был поставлен так: Участие в этом празднике в качестве жертвы — огромная честь и привилегия! И то сказать — их ожидала особая Судьба — жить в Царстве Солнца! А раз в 4 года, опять же Солнцу (надо полагать, и другим Богам, перепадало) приносились самые красивые дети, возрастом не более 10 лет, которых находили по всей Империи. Причём, детишки эти становились объектом поклонения, а родители получали богатые подарки и должности.

 

Глава 7
Эквадор в составе Инкской Империи и борьба за трон

Инки без особого труда завоевали Эквадор, который занял своё место в семье братских народов, составляющих Великую Империю Тауантинсуйю. Завоеватели быстро оценили прекрасный климат Кито и сделали его столицей Северной Провинции ЧИНЧАСУЙЮ. Более или менее серьёзный отпор инки получили лишь на острове Пуно в Гуайакильском Заливе. Туземцы каким-то образом захватили почти всех военачальников посланого против них отряда и убили их. Но восстание было подавлено с ужасающей жестокостью.

Тупак Инка Зуланки, завоеватель Эквадора, большую часть своего времени проводил в Кито. Ещё бы — ведь высота Кито (2.700 м.) на 1000 метров ниже холодного Куско! Здесь и обосновался двор его сына от брака с «царицей Кито», Пакчей, Уайна Капака, после смерти отца (в 1493 году) получившего титул САПА-ИНКИ. Уайна Капак, в основном, проживал в Кито, лишь по необходимости время от времени посещая столицу, Куско. Это внесло раскол между частью семьи Сапа-Инки, проживающей в Куско и знатью, составляющей двор Уайна Капака в Кито. В 1525 году на Империю обрушилось несчастье — эпидемия чёрной оспы, завезённой из Европы. У индейцев не было иммунитета от этой страшной болезни и она безжалостно выкашивала города и деревни. Не миновала эпидемия и столицу Северной Провинции, Кито. Уайна Капак заразился и умер, не успев назвать приемника. Обычно власть передавалась одному из сыновей, который, по мнению Сапа Инки, больше всего соответствовал этой должности. Сыновей у Уайна Капака было много, но в Кито провозгласили Сапа Инкой УАСКАРА, а не жившего вместе с отцом в Кито АТАУАЛЬПУ. Конечно, провозглашение брата Сапа Инкой больно ударило по самолюбию Атауальпы — ведь он с детских лет сопровождал отца в военных походах, был его любимцем. Атауальпа имел острый ум. Позже, когда он попал в плен испанцам, те были поражены, как быстро и хорошо он научился играть в шахматы, овладел испанским языком буквально за месяц и даже научился немного читать и писать. Кроме того, на его стороне была Северная армия, расквартированная в Кито. Но будучи хитрым и умным политиком, он , на первых порах демонстрировал лояльность новому Сапа Инке. Однако Уаскар не мог чувствовать себя спокойным, зная коварство и безжалостность своего брата. Поэтому он прислал гонца с требованием Атауальпе немедленно прибыть в столицу. Атауальпа не выполнил это требование, однако послал Уаскару дорогие подарки с извинениями. Раздосадованный Сапа Инка велел схватить людей Атауальпы, прибывших с дарами и пытать их, после чего убил. А за Атауальпой направил армию. На первых порах ему сопутствовал успех. В первой же стычке Северная армия отступила, но Атауальпа был захвачен в плен. Однако ночью он сумел сбежать и вернуться к своим. В состоявшейся на следующий день битве войска Уаскара были разгромлены. Атауальпа пошёл на Куско. Уаскар спешно собрал новую армию, но необученные новобранцы не смогли противостоять ветеранам Северной армии в двухдневном бою. В результате Атауальпа захватил Уаскара в плен и с триумфом вступил в Куско. Там ему удалось в полной мере нагнать страху на население Куско, жестоко расправившись с советниками, друзьями и даже жёнами брата. Самого же Уаскара заточил в подземном каземате. Жрецы поспешили объявить его Сапа Инкой — очевидно безжалостность победителя их очень впечатлила.

Итак, Атауальпе досталась во владение страна, весь Север которой обезлюдел во время эпидемии чёрной оспы, полуразрушенная в результате только что закончившейся Гражданской войны. А испанцы, завоевавшие Империю Ацтеков и всю Центральную Америку, уже рыскали на границах Тауантинсуйю. О них он знал, ещё в 1515 году его отец получил известия о белых людях. В 1528 году к Атауальпе привели двух разведчиков Писарро — Родриго Санчеса и Хуана Мартина (они высадились на побережье у города Тумбеса, чтобы собрать сведения об Империи Инков). Поговорив с ними, Сапа Инка велел принести их в жертву богине Тикси Виракоче (после этого испанцев стали называть «виракочами»).

 

 

Глава 8
Падение империи

Честь завоевателя и разрушителя Империи Инков принадлежит Франсиско Писарро — незаконному сыну испанского дворянина. Неграмотный и невежественный, но решительный и упрямый, он, как и множество других полунищих испанских идальго, воспылал страстью к географическим открытиям. Протекцию при королевском дворе ему составил Победитель Ацтеков, Кортес, которому Франсиско приходился кузеном. В то время ни один испанец не имел права заниматься каким-либо делом в Новом Свете без разрешения короля. Писарро, предложивший свои услуги в качестве руководителя экспедиции в Южной Америке, сумел понравиться королю и заразить его своей уверенностью в благоприятном исходе предприятия.

Первая экспедиция (1524 год) в окраинные земли инков, которую возглавили Писарро, его друг и компаньон Диего Альмагро и священник Эрнандо де Люке не дала никаких результатов. Но уже в в 1526 году им удалось наменять много золотых изделий и украшений в прибрежных районах страны инков, что вселило в них уверенность. К тому же они захватили трёх инков, из которых могли сделать пареводчиков, необходимых в следующем походе, который состоялся в 1932 году.

Писарро и Альмагро во главе отряда (около 200 солдат с 27 лошадьми) высадились недалеко от Тумбеса, рассчитывая разжиться продовольствием и снаряжением, необходимым в пути. От людей, бывавших в этом городе, Писарро знал, что в Тумбесе есть большие зернохранилища, поэтому он не стал загружать корабли продовольствием при выходе из Панамы, рассудив, что лучше взять несколько лишних лошадей и солдат. Каково же было отчаяние испанцев, когда вместо богатого цветущего города встретили покинутые людьми развалины! Тумбес стал жертвой Гражданской войны, остальное довершила оспа. Испанцы двинулись на север по побережью в сторону Эквадора, грабя продовольственные склады, отбирая у индейцев приглянувшиеся вещи (они заметили, что золотые и серебряные украшения есть почти у всех) и, в случае сопротивления, убивая местных жителей, демонстрируя, так сказать, «звериный оскал» европейского феодализма. Сопровождающий отряд священник-иезуит трудился не покладая рук, приводя в истинную веру ничего не понимающих индейцев. В это время до Писарро дошло известие, что Сапа Инка Атауальпа во главе огромного войска идёт из Куско на Юг. Писарро повернул свой отряд в том же направлении, выйдя на Главную дорогу инков. Солдаты были поражены качеством инкских дорог — таких они не встречали нигде в Европе. Мало того, что все они были вымощены камнем, но по сторонам дорог были высажены деревья, создавая тень, а протекающие вблизи ручьи и речки были вычищены и также обложены камнем. Меняя маршрут по мере получения новых известий о передвижении Инки Атауальпы, Писарро стремился к встрече, не имея никакого конкретного плана действий. Этого не могли не заметить солдаты. Начался ропот и, чтобы не доводить дело до бунта, Писарро объявил день отдыха. Конкистадоры собрались на большой поляне и Писарро выступил с речью, предложив желающим отделиться от экспедиции и самостоятельно добираться до Панамы, где их ждала плата за участие в походе и земельный надел, полагающиеся каждому участнику экспедиции. Но при этом дал волю своему воображению, рисуя яркими красками картину триумфа и раздела фантастической добычи, ждущих тех, кто доверится ему и продолжит поход. Вряд ли он сам верил в то, что говорил, но, тем не менее, речь Писарро была столь убедительна, что только девять человек решили отделиться, остальные выразили желание идти до конца.

Итак, крошечный отряд испанцев настиг войско Атауальпы вблизи селения Кахамарка, в нескольких километрах от которого находятся минеральные источники, в которых Сапа Инка лечил свои раны. Конкистадоры вошли в селение и расположились на ночлег в индейских хижинах и палатках. Естественно, им не спалось. Костры, горящие в лагере инков, освещали полнеба и даже мужественные опытные воины чувствовали неуверенность и страх. Утром в лагерь испанцев прибыли послы Сапа Инки с предложением о встрече. Писарро послал для переговоров Эрнандо де Сото, одного из самых отчаянных своих офицеров, с подарками Атауальпе и с просьбой нанести визит Предводителю испанцев в Кахамарке. При этом испанцы обязались покинуть Кахамарку, в которой останутся только Писарро и его приближённые без оружия и просили, чтобы свита Сапа Инки явилась на встречу также безоружная. Выполняя поручение Писарро, Эрнандо де Сото не смог удержаться от соблазна продемонстрировать свою отвагу и, подьезжая к Атауальпе, дал шпоры коню, заставив его увеличить скорость и резко осадил , подняв коня на дыбы, так близко, что лошадиная слюна попала на одежду Атауальпы. Даже видавший виды отчаянный рубака Де Сото был потрясён выдержкой и мужеством Сапа Инки, который даже глазом не моргнул! Кстати, когда посланец Писарро уехал с согласием Сапа Инки на встречу с Писарро на его условиях, Атауальпа велел казнить тех из своих воинов, которые проявили страх во время демарша Эрнандо де Сото.

Итак, когда Сапа Инка прибыл на следующий день во главе огромной безоружной свиты на площадь Кахамарки, он увидел, что она совершенно пуста, и, кроме группы из нескольких человек — Писарро, Альмагро, священника и нескольких командиров, ни на ней, ни поблизости, никого нет. Носилки, на которых восседал Владыка Великой Империи, украшенные золотом, серебром и огромными изумрудами, держали на плечах около двух десятков могучих воинов. Остальная свита располагалась вокруг, оставляя свободной сторону, обращённую к испанцам.

Из группы конкистадоров выступил вперёд священник с большим распятием и начал прочувствованную речь, перемежая латынью испанские слова, чем явно затруднял работу переводчика. Инка слушал невозмутимо, но когда священник поднял распятие, демонстрируя раны Христовы, сказал: «Ваш Бог умер. Почему мы должны поклоняться мертвецу? НАШ БОГ — ЖИВ!» — и показал на Солнце, уже начавшее склоняться к горизонту. На что священник возразил: «Христос ВОСКРЕС!» и, как доказательство, протянул Атауальпе Библию. Сапа Инка взял в руки книгу, повертел в руках, полистал (ведь он впервые видел этот предмет!) и, не найдя в ней ничего интересного … бросил на землю. Священник повернулся к Писарро: «Он не слушал СЛОВО БОЖЬЕ!» По знаку Писарро выстрелили две пушки, рухнули заборы, окружающие площадь и из домов выбежали прятавшиеся там вооружённые испанцы. Началась резня. Безоружные индейцы, оправившись от неожиданности, пытались оказать сопротивление, своими телами защищая Сапа Инку. Но конные и пешие испанцы кололи их пиками, рубили мечами, резали ножами. Писарро рвался к носилкам Инки, орудуя мечом и кинжалом — он был неважный наездник, поэтому сражался пешим. Носилки, на которых по-прежнему недвижимо восседал Атауальпа, продолжали держать на своих плечах окровавленные воины, у некоторых из них были отрублены руки, но они не смели даже шевельнуться… Пробившись к носилкам, Писарро схватил Инку за руку, носилки перевернулись, в клубок тел врезались подоспевшие испанцы… Повелитель Великой Империи, Сапа Инка Атауальпа был пленён. Только наступившая темнота прекратила резню. В тот день было убито более семи тысяч индейцев.

Заполучив ТАКОГО пленника, Писарро долго не мог прийти в себя. Не мог же он, в самом деле, всерьёз рассчитывать на столь лёгкую реализацию своего безумного плана! Ему пришлось задаться классическим вопросом, который задавали себе и безуспешно пытались найти ответ мыслители и философы более поздних времён (правда, по другому поводу) : «ЧТО ДЕЛАТЬ?» Действительно: вывезти Сапа-Инку из Кахамарки живым было невозможно — единственная дорога на перевале была перекрыта огромной (около 80.000 человек) армией инков. Об убийстве Атауальпы мог подумать совсем уж выживший из ума солдат, да и то, получивший хороший удар индейской палицей по голове. К счастью, Писарро таким солдатом не был и удара палицей ни по какому месту, тем более по голове, тоже не получил, уже хотя бы потому, что индейцы, поверив его обещанию, прибыли в Кахамарку безоружными. В случае убийства Инки, испанцы не дошли бы даже до этого перевала. Но Предводитель конкистадоров нашёл-таки выход из созданной им же самим, казалось бы, совсем безвыходной ситуации. Выбрав самый приличный и самый большой каменный дом в селении, бывший очевидно резиденцией местного КУРАКИ, он велел привести внутренние помещения в порядок, украсить цветными тканями, картинами и большим распятием главный зал и объявил данный объект РЕЗИДЕНЦИЕЙ БОЖЕСТВЕННОГО ИНКИ. Слугам Атауальпы, взятым в плен вместе с ним, было разрешено находиться в здании вместе с Сапа Инкой и продолжать служить ему так же, как и в его дворцах в Кито или Куско. Более того, одетый в ярко начищенные доспехи, отряд конкистадоров играл роль почётного караула. Атауальпе разрешено было продолжать руководить своей огромной Империей, рассылая из Кахамарки гонцов и скороходов, указания которым давались только в присутствии испанского офицера, командующего «почётным караулом» и верного Писарро переводчика.

Факт пленения Сапа-Инки не самым благоприятным образом сказался на состоянии империи. Покоренные инками племена начали понемногу выказывать некоторое недовольство политикой Куско, что выражалось в виде митингов и собраний, а так же демонстраций протеста, которые часто переходили границы норм поведения цивилизованных людей, коими являлись граждане империи, и начинались безобразия — борьба за независимость, революции, терроризм и прочие явления, свойственные цивилизованному миру. Огромная империя постепенно погружалась в объятия анархии, что не могло не радовать Писарро и его компанию.

Но пленный Император искал возможность выйти на свободу. Мы, выросшие в эпоху «политкорректности» вряд ли можем даже представить себе, какие планы мести своим «радушным» хозяевам, рождались в голове Атауальпы на случай, если ему удастся выйти из заточения. Заметив, каким алчным огнём загорались глаза испанцев при виде даже самого маленького кусочка золота, он сам предложил Писарро выкуп. Обведя широким жестом большой зал своей «резиденции», он предложил наполнить его до потолка золотом. От такого предложения Писарро потерял дар речи, но неверно понявший его молчание Атауальпа предложил наполнить также соседнюю комнату серебром. Когда дар речи вернулся к Писарро вместе с присущей ему наглостью, тот обратил внимание Инки на то … что соседняя комната меньше главного зала. Намёк был понят и Атауальпа обещал наполнить её серебром дважды. Как говорится, «ударили по рукам». И во все концы необъятной Империи помчались гонцы-скороходы. В Кахамарке началось столпотворение. С утра до ночи прибывали караваны навьюченных золотом и серебром индейцев. По приказу Сапа Инки сюда перевезли всё золото из храма Бога Солнца в Куско. Вот это распоряжение было его большой ошибкой. Ведь старинный закон инков гласил, что золото (символ Солнца) и серебро (символ Луны), поступившие в Священный город Куско, не могут быть вынесены из него под страхом смерти. Итак, решившись на святотатство, Атауальпа потерял покровительство главных Богов инков. По преданию, за 15 дней до смерти Атауальпы, все обитатели Кахамарки — и индейцы, и испанцы, стали свидетелями ночного прохождения зелёной кометы. Атауальпа попросил вывести его во двор, чтобы увидеть это знамение. Его очень опечалило увиденное. Когда офицер, сопровождавший его, спросил, что расстроило Инку, тот сказал, что незадолго до смерти его отца был похожий знак.

Три месяца всё население Тауантинсуйю собирало драгоценные металлы на выкуп своего Сапа Инки! Тридцать четыре дня понадобилось испанцам, чтобы переплавить произведения искусства в золотые и серебряные слитки. И вот, когда до потолка главного зала осталось только две ладони, Великий Сапа Инка был арестован и закован в цепи конкистадорами, объявившими о раскрытии заговора. Трибунал, в составе Писарро, священника и нескольких самых родовитых офицеров, в течение короткого времени «тщательно рассмотрев» все нюансы раскрытого заговора, предьявили Атауальпе обвинение в предательстве, покушении на убийство и … в казни своего брата, Сапа Инки Уаскара. «Высоким Судом» Сапа Инка был приговорён к смертной казни путём сожжения на костре. Наверное, это был единственный случай, когда Атауальпа дрогнул. Дело в том, что, как известно, Сапа Инки, ведущие свой род от Солнца, Луны и Бога Вирракочи, живут после смерти, став Богами. Но для этого необходимо сохранение тела целиком. Сожжение же лишает их такого будущего. Великий Атауальпа обратился к Суду с просьбой крестить его в католическую веру, так как в этом случае казнь на костре заменялась казнью удушением гарротой (металлическим обручем, надеваемым на шею привязанного к столбу человека.). Поразительно, но смертный приговор Атауальпе, вызвал возмущение в среде самих конкистадоров. Сапа Инка, своим умом, благородством, своим поведением в восьмимесячном плену, вызвал уважение в среде этих отъявленных головорезов, которые требовали отмены приговора. Дело дошло до того, что нескольких дворян из отряда Писарро во главе с молодым рыцарем ПЕДРО КАТАНЬЮ пришлось заковать в цепи и посадить в подвал, выполняющий роль тюрьмы.

26 июля 1533 года 36-летний Атауальпа, Сапа Инка, Император Тауантинсуйю, принявший католическую веру, после причастия был удушен гарротой на главной площади Кахамарки. Ему были организованы пышные похороны, которыми были удовлетворены даже индейцы из императорской свиты. Но казнь Сапа Инки вызвала негодование Короля Испании, Карла II. Ведь в то время казнить или помиловать «помазанника Божьего», пусть и не «христианских кровей», имел право только Король. Послание Короля Дону Франсиско Писарро: «МЫ НЕДОВОЛЬНЫ СМЕРТЬЮ АТАУАЛЬПЫ, А ОСОБЕННО ТЕМ, ЧТО ЭТО БЫЛО СДЕЛАНО ИМЕНЕМ ПРАВОСУДИЯ». Не исключено, что убийство Писарро в Лиме через несколько лет не было простой местью «обойдённых наградами» бывших сослуживцев.

Принявший титул Сапа Инки Тупак Уальпа, которого, как полагал Писарро, ему удалось «приручить», был убит одним из инкских военачальников. Власть из рук Писарро принял МАНКО КАПАК II. Но он поднял восстание против испанцев, которое чуть не закончилось победой инков. Однако осаждённых в Куско испанцев, которые к тому времени уже чувствовали здесь себя как дома, выручило подошедшее большое войско индейцев, в своё время покорённых инками. Манко Капак с остатками своего войска ушёл в горы, откуда ещё несколько лет совершал походы против испанцев. Последний Сапа Инка, ТУПАК АМАРУ был схвачен в амазонских джунглях в 1572 году и обезглавлен на главной площади Куско. Так погибла Великая Цивилизация Инков — Империя ТАУАНТИНСУЙЮ.

 

Глава 9
Завоевание Эквадора Испанцами

К этому времени к Писарро подошли значительные подкрепления и он разослал своих капитанов с небольшими отрядами в разные концы Империи с целью приведения под власть испанской короны отдалённых областей. На завоевание «Царства Кито» отправился капитан СЕБАСТЬЯН БЕНАЛЬКАСАР, один из самых «любознательных и лёгких на подъём» и в то же время неудачливых из известных конкистадоров.

Будущий завоеватель Эквадора появился в Новом Свете в 1519 году в возрасте 24 лет и примкнул к отряду, направлявшемуся на завоевание Никарагуа. Своим мужеством, отчаянностью и умелым владением всеми видами оружия быстро выделился из среды рядовых конкистадоров. После завоевания Никарагуа отправился в Южную Америку, где в 1931 году, присоединился к отряду Франсиско Писарро. После казни Атауальпы и захвата столицы Империи Инков, Куско, был направлен в Пиуру, где должен был командовать «Базой Поддержки». В 1533 году, выполняя свои служебные обязанности — сопровождая груз награбленных в Перу сокровищ в порт Сан-Мигель (ныне Пайта), он узнал от индейцев о большом городе Кито, находящимся на Севере. По рассказам индейцев, город этот по величине и богатству мало в чём уступал столице Тауантинсуйю, городу Куско. Поразмыслив на досуге, он пришёл к выводу, что достаточно натаскал каштанов из огня конкистадорским начальникам разного уровня. Пора было подумать и о себе. Набрав отряд из добровольцев (в основном из своих подчинённых) в количестве 200 человек, он двинулся на Север. Разведчики донесли, что на их пути стоит 20-тысячная армия инков под руководством полководца невинно убиенного императора, РУМИНЬЯУИ. Беналькасар принял решение атаковать прямо с марша. Отчаянная атака горстки испанцев застала индейцев врасплох. Эффект внезапности в сочетании с правильно выбранной тактикой, принесли успех испанцам. Армия инков была рассеяна, и конкистадоры вступили в Кито. Но их встретили дымящиеся развалины. По приказу Руминьяуи город был разрушен до основания, чтобы не достался врагу (жители Кито предвосхитили подвиг москвичей в 1812 году), а все ценности были вывезены в неизвестном направлении, которые ученые, искатели кладов и прочие авантюристы ищут до сих пор. Обескураженные неудачей испанцы предприняли несколько походов в надежде догнать ускользнувшие сокровища, но, подчинив себе всю территорию нынешнего Эквадора, довольствовались лишь незначительной, в сравнении с утерянной, добычей. Правда, капитан Себастьян Беналькасар, рассчитывая на то, что ему наконец-то повезёт и он займёт пост Губернатора завоёванной колонии, дал указание восстановить разрушенный город, а также заложил в 1535 году новый город на побережье Гуайякильского Залива, в который впадала река с одноимённым названием. Ныне город Гуайякиль — самый большой город и порт в Эквадоре.

В это время пришло известие из Испании, что Король дарует Писарро титул «ГЕНЕРАЛ-КАПИТАНА НОВОЙ КАСТИЛИИ» (территории, в которую вошли Северная часть нынешнй Колумбии, а также Эквадор и Перу). Теперь Писарро имел право назначать на административные должности своих соратников, чем он незамедлительно воспользовался, назначив своего брата, ГОНСАЛО, Правителем Царства Кито (Эквадора). А сам направился из Куско на побережье Океана, где основал город ЛИМА, в последующее время ставший столицей Вице-Королевства ПЕРУ, откуда и осуществлялось управление Новой Кастилией. По всей видимости, уже тогда, уставший от дел ратных и мирских Писарро начал потихоньку впадать в депрессию, что по видимому и сказалось на выборе места для строительства своей новой столицы. Ну а как еще можно объяснить тот факт, что именно здесь, в этом месте 350 дней в году не бывает солнца? А отъедешь километров на 100 на север, солнца и оптимизма хоть отбавляй. Вечно серое небо — за такой чудесный выбор и поминают добрым словом до сих пор местные жители основателя города Лима.

Потерпевший очередное фиаско, Беналькасар, с группой недовольных Писарро соратников, двинулся на Север, в неизвестные ещё земли нынешней Колумбии. Захваченные в пути индейцы подогревали энергию конкистадоров рассказами о находящемся где-то не очень далеко Царстве «Золотого Принца» — ЭЛЬДОРАДО. В пути, разгромив попытавшихся оказать сопротивление незваным пришельцам индейцев племени ПОПАЯН, по сложившейся уже традиции, Себастьян Беналькасар заложил город Попаян. Продолжая движение на Север, он основал также город Кали в долине притока реки Магдалены, Каука. Где-то здесь, недалеко, по рассказам индейцев, лежало легендарное Царство. Вскоре, на встречающихся индейцах, конкистадоры стали находить украшения с очень качественными изумрудами, а также — изделия из золота. Окрылённые предчувствием исполнения своей мечты, испанцы вступили в земли, принадлежащие племенам МУИСКОВ и ЧИБЧА. Им указали на видневшуюся вдалеке гору, находящуюся близко от нынешней столицы Колумбии, Боготы, назвав её «ИЗУМРУДНОЙ». Именно здесь, сказали индейцы, добываются зелёные камни. Каково же было отчаяние Себастьяна Беналькасара, когда пройдя ещё несколько километров, его отряд столкнулся с большим войском испанцев, под командованием КЕСАДЫ! А тут еще и фрицы пожаловали, отряд немецких конкистадоров с ФЕДЕРМАНОМ во главе. Ну елки-палки, да и только, а что еще мог сказать Беналькасар?

Командиры всех трёх отрядов организовали «производственное совещание», цель которого было рассмотреть претензии всех заинтересованных сторон и решить, кто из них имеет больше всего прав на эти земли. Пока начальники пытались решить неразрешимый вопрос, их подчинённые готовились к разрешению споров по-своему. Мечи и шпаги были уже наточены до остроты бритвы и слышны были только звуки, сопровождающие доводку до этой же кондиции, ножей. Понимая, что в любой момент может разыграться нешуточная трагедия на радость телезрителям — индейцам Чибча, а также Муискам, конкистадоры решили призвать «третейского» судью. Но, призываемый всеми тремя командирами Всевышний, самоустранился, не желая ввязываться в сомнительное предприятие, ввиду чего все три заявки были отправлены в Испанию. Впрочем, зная свою «планиду», Себастьян Беналькасар уже без особой надежды ожидал почту с далёкой Родины. И Судьба полностью оправдала его ожидание — Король Испании принял сторону … КЕСАДЫ! Наш герой был вынужден повернуть обратно, в основанный им город Попаян, чтобы «царствовать» в унылой провинции с одноимённым названием. В это время в далёком Перу вспыхнул мятеж против Губернатора Перу. Мятеж возглавит брат Писарро, Гонсало. Получив письмо от Губернатора из Лимы с просьбой оказать помощь против восставших и помятуя о том, что именно Гонсало отодвинул его от такой «кормушки» — Эквадора, Беналькасар велел седлать коней. В одном из боёв, капитан взял в плен кого-то из высокопоставленных мятежников, и вместо того, чтобы отдать его на суд Губернатору, Беналькасар казнил его «с особым цинизмом», как сказали бы совремённые правозащитники, после чего был приговорён к смерти в далёкой Испании. Отказавшись от уже принятого решения о возвращении на Родину, Себастьян Беналькасар, завоеватель Эквадора, вернулся в Колумбию, где и умер в 1551 году в г. Картахена. Похороны были гораздо более пышными, чем его жизнь.

Глава 10
Освободительная борьба против Испании

Многие конкистадоры получили большие земельные участки в Эквадоре, так называемые, «ЛАТИФУНДИИ», с соответствующим «комплектом» крепостных крестьян — индейцев. Однако новые землевладельцы на первых порах брезговали заниматься сельским хозяйством, пусть даже в качестве хозяев. Их главной целью было ЗОЛОТО. Но когда известные золотые прииски начали истощаться, а отсутствие необходимых знаний не давало открыть новые месторождения, «латифундисты» вынуждены были развивать плантационное хозяйство. Бывали случаи, когда в результате зверской эксплуатации, от непосильного труда индейцы умирали и на плантации и новоиспеченные помещики решались ввозить негритянских рабов из Африки. Однако эта практика не прижилась в колониях на территории бывшей великой империи Инков. Каковы истинные причины этого, существует среди ученого люда масса различных теорий. Мы же просто обратим свой взгляд на результат этой колонизации, которые так сказать на лицо на сегодняшний день. А на сегодняшний день результаты таковы, что негритянское население в Эквадоре составляет не более 5-и процентов, в Перу и того меньше. Зато индейское население в чистом виде более 30-и процентов от общего населения страны. Вывод один, несмотря на все разногласия по поводу ведения сельского хозяйства между новыми землевладельзами – потомками ветеранов конкисты и новыми крестьянами – индейцами, между ними находился некий консенсус по этому вопросу. Возможно его малоизученная природа чем-то схожа с той, что была между крепостными крестьянами и помещиками Российской империи. Партизанское движение во время Отечественной войны 1812-го тому подтверждение. Ведь метизация в послеконкистовой Латинской Америке шла полным ходом, и большинство этих новых латиноамериканских помещиков уже небыли испанцами, а сами были наполовину, а то и более индейских кровей. Опять же, не ударяясь в научные теории обратимся к практике, и посмотрим этническую карту постинковсих стран. В Эквадоре метисы (креолы) составляют большую часть населения страны, более 60-и процентов.

Огромные земельные наделы в Эквадоре получила Католическая Церковь. На всей территории страны началась кампания поголовной «католизации» индейцев, разрушались исторические памятники инков, их храмы, разбивались каменные статуи индейских богов, а камень шёл на строительство христианских церквей. Запылали костры, на которых сжигались «еретики» или те индейцы, которые не хотели изменять вере отцов. Губернаторы Эквадора назначались вице-Королём Перу. А так, как страна была необыкновенно богата различными природными ресурсами, туда направлялись «на прокорм» на различные должности родственники или приближённые вице-Короля и, конечно, не безвозмездно. Местная аристократия, основу богатства которой составляло сельское хозяйство, безжалостно выжимала все соки из подневольных рабов — индейцев, что приводило к восстаниям и бунтам, жестоко подавлявшимся хозяевами поместий, каждый из которых имел для этой цели небольшой отряд вооружённых головорезов. Если восстание носило массовый характер, на подмогу приходили армейские части.

Но ситуацией в стране были недовольны не только бесправные индейцы, но и многие аристократы. Отношения между местной элитой — креолами и испанской Метрополией вступили в антагонизм в связи с тем, что Испания рассматривала свои южно-американские колонии исключительно как сырьевую базу для своей развивающейся промышленности и всячески тормозила развитие местной промышленности. Многие потомки первых конкистадоров учились в Европе, в Лиме или в открытом в Кито Университете. Вкладывая деньги в строительство фабрик, мастерских по переработке продукции сельского хозяйства, они сталкивались с законами, тормозящими развитие этих предприятий, прямым противодействием королевских чиновников. Уже в 18 — начале 19 века в столице Эквадора и особенно в торгово-промышленном центре страны, портовом городе Гуайякиле, появились тайные общества и кружки, ставящие своей целью борьбу за независимость от метрополии.

Надо сказать, что к началу 19 века вся Латинская Америка напоминала закипающий котёл. То в одной, то в другой испанской колонии вспыхивали восстания, но в отличие от предыдущих восстаний индейской бедноты, к этим новым выступлениям начинали примыкать и образованные люди, выходцы из аристократических креольских семей. А порой эти люди даже возглавляли народные массы. Но детонатором взрыва, разрушившего могучую Испанскую Колониальную Империю, следует признать восстание в далёкой Венесуэле, где знамя Буржуазной Революции поднял в 1810 году народный Герой Латинской Америки, СИМОН БОЛИВАР. Справедливости ради следует отметить, что он не один раз ронял это знамя и даже дважды вынужден был бежать из Венесуэлы. Однако снова возвращался и снова поднимал это самое знамя и, в конечном итоге, одерживая одну победу за другой, армии Симона Боливара на Севере и Сан Мартина на Юге Южной Америки, окончательно изгнали испанцев из их колоний на континенте.

В 1820 году жители Гуаякиля изгнали из города колониальные власти и избрали революционную хунту. 22 мая 1822 года соратник Симона Боливара, генерал Сукре разгромил испанскую армию в битве у подножия вулкана ПИЧИНЧА. Через несколько недель Кито приветствовал триумфальный въезд в столицу Симона Боливара Освободителя во главе многотысячной революционной армии, где и произошло событие, которое перевернуло всю жизнь Боливара с ног на голову. Что, конечно, не могло не повлиять на дальнейшую судьбу всего революционно-освободительного движения в Южной Америке. Гордо гарцуя на своем боевом скакуне во время триумфального шествия по узким улочкам города Кито, Симон оказался жертвой своего первого покушения. Метким броском сверху, ему буквально прямо на голову ему был ниспослан лавровый венок победителя украшенный розами. Резко вскинув голову он мгновенно поймал взглядом злоумышленницу на месте преступления и … Понял, что попал, что этот лавро-розовоый бросок попал ему прямо в сердце и пронзил насквозь. Так он встретил ее — Мануэлу Саенс.

 

Глава 11
Любовь и революция

 

Дочь испанского идальго Симона Саенс Вергара и криолки Марияде Хоакина Аиспуру, Мануэла родилась в Кито на 27 декабря 1797 года. Хотя некоторые источники ссылаются на 1795-й, но не в этом суть дела . После смерти своей матери, которая по одним источникам умерла сразу после родов, по другим через два года после этого, Мануэла была отдана на воспитание в монастырь имени «Чистого и непорочного зачатия» (Real Monasterio de la Limpia e Inmaculada Concepcion), где и провела свои первые годы жизни и получила начальное образование, после чего отец забрал ее домой. Жена отца приняла падчерицу с большой любовью, можно сказать практически в полной мере заменила ей мать. В этом доме родилась глубокая взаимная любовь между Мануэлой и ее сводным братом по отцу Хосе Мария Саенс, которая сделала их друзьями и компаньонами до конца жизни.

Продолжила Мануэла свое образование в школе при монастыре Святой Екатерины Сиены из доминиканского ордена в Кито. Это было место, где учились барышни из самых приличных семей города. Там их учили вышивать, делать сладости, общаться на английском и французском языках и прочие вещи, так необходимые в светской жизни. Но, по видимому нашей героине подобного рода времяпровождение показалось несколько скучным, и в возрасте 17 лет она сбежала из монастыря. Мало что известно историкам об этом эпизоде ее биографии, да и сама она об этом ничего не рассказывала. Но, по всей видимости, причиной этого побега был офицер Королевской армии Фаусто Д’Эльхуар, который вначале соблазнил юную Мануэлу, а потом бросил. По стечению обстоятельств, этот самый офицер был не просто тезкой-однофамильцем, а приходился сыном знаменитому Фаусто Д’Эльхуару – первооткрывателю вольфрама. Поэтому можно смело предположить, что история Эквадора имеет к этому открытию самое непосредственное отношение.

В декабре 1816-го, в возрасте 19 лет, Мануэла познакомилась в Кито с Джеймсом Торном. Довольно состоятельный доктор, который был на двадцать шесть лет старше ее. Отец Мануэлы, согласно традициям того времени и по практическим соображениям согласился на их свадьбу. Бракосочетание состоялось в июле 1817-го в Лиме. Таким образом, столица Вице-королевства Перу, город, который был не в курсе о креольском происхождении Мануэлы, принял Мануэлу в свое высшее аристократическое общество, где она познакомилась со светской львицей того времени Розай Компусано. Тесная дружба с ней постепенно привела Мануэлу в политику и она оказалась в гуще неспокойных событий того времени. В этой обстановке Мануэла активно учавствовала в процессе создания революционного вооруженного формирования Batallon Numancia, где в первых рядах революционеров выступал ее брат Хосе Мария. Позже, после освобождения Лимы от гнета испанской короны, Сан Мартин, главнокомандующий революционными вооруженными силами Перу, лично вручил Мануэле высшую награду новоиспеченной республики за активное участие в революционном движении. Таким образом Мануэла Саньес стала первой женщиной — кавалером ордена El Sol del Peru.

В 1821-м году, после смерти своей тетушки по материнской линии, Мануэла решила вернуться в Эквадор, дабы предъявить права на свою долю наследства. Она отправилась в путешествие вместе со своим братом Хосе Мария, офицером батальона Нумансия. К тому времени батальон уже был включен в состав освободительной армии Voltigeros de la Guardia под командованием генерала Антонио Хосе де Сукре, который получил приказ двигаться на Кито.

Итак, мы снова вернулись на праздничные улицы Кито 16 июня 1822 года в тот самый момент, когда Освободитель вдруг сам оказался в плену, да таком, из которого не так просто вырваться. Да и надо ли оно ему? Вот что писала Мануэла о событии того момента в своем дневнике: «Когда ему оставался один шаг до нашего балкона, я взяла венок из роз и лавровых веток и бросила его вниз так, чтобы он упал под ноги коня S.E. Но, по воле случая, он со всей силой замедлил свое падение и упал ему на куртку, прямо на грудь. Я вся покраснела от стыда, так как в этот момент Освободитель поднял взгляд и застал меня все еще с вытянутой после броска рукой. Но, S.E. улыбнулся и поприветствовал меня шляпой, которую держал в руке».

На одном из последовавших после триумфального шествия балов, во время танца Симон сказал Мануэле: «Сеньора, если бы мои солдаты обладали вашей меткостью, мы бы уже давно победили Испанию». Таким образом, Мануэла и Симон стали любовниками и товарищами по борьбе за независимость в течение следующих восьми лет, вплоть до смерти Боливара в 1830-м году.

В 1823-м году Мануэла сопровождала Боливара в его поездке в Перу, где активно принимала участие во всех его компаниях на его стороне. После окончания своей освободительной миссии Боливар и Симона поселились в городе Санта Фе де Богота, нынешней столице Колумбии. Здесь 25-го сентября 1828-го года группой «врагов народа» была предпринята попытка покушения на Освободителя. На входе во дворец Сан Карлос (ныне здание Министерства иностранных дел Колумбии) напротив театра имени Колумба, Мануэла вдруг обратила внимание на группу подозрительных лиц и подняла тревогу. Таким образом, помешав внезапной атаке террористов, Боливар получил возможность скрыться от убийц через окно. Сегодня в том месте висит мемориальная табличка по поводу этого события, после которого Боливар окрестил Мануэлу новым именем «Освободительница Освободителя».

Но давайте посмотрим на роль Мануэлы Саенс во всех этих событиях с точки зрения среднестатистического обывателя начала 19-го века. Тогда все это выглядит уже совсем не так романтично. Ведь нравы того времени не позволяли женщинам вести подобный образ жизни, полный приключений, романтики и геройства. К тому же, все это время Мануэла оставалась замужней женщиной, живущей так сказать «во грехе». Ее муж, Джеймс Торн, постоянно звал ее вернуться «в семью», на что она отвечала: «Я была и буду с Боливаром до конца, и добьюсь развода с этим англичанином». После смерти Боливара в городе Санта Марта от туберкулеза Мануэла впала в отчаяние. А в 1834-м правительсво Франциско де Паула Сантандера изгоняет ее из Колумбии и она уезжает на остров Ямайка. Возвращается с Эквадор в 1835-м, но не успевает добраться до родного города Кито. В Гуаранде она узнает, что ее паспорт был аннулирован президентом Эквадора Висенте Рокафуэрте. Таким образам она решает поселиться в городке Паита, на севере Перу. В течении следующих 25-и лет она в основном занималась торговлей табаком. В течении этого времени ее неоднократно посещали различные знаменитости того времени.

Мануэла умерла в 23 ноября 1856 года в возрасте 59-и лет во время эпидемии дифтерии, что разразилась в этом регионе. Она была похоронена в общей могиле на местном кладбище вместе с остальными жертвами эпидемии и большинство принадлежащий ей вещей были сожжены, дабы избежать риска заражения. В том числе во время сожжения погибла часть любовной переписки с Боливаром и некоторые документы по Великой Колумбии. Большую часть документов Мануэла передала О’Леари для написания биографии Боливара, о котором она говорила «Живого Боливара обожали, мертвого боготворят».

 

Глава 12
Великая Колумбия

 

Вернемся же в бурные 20-е девятнадцатого века. К этому времени столица вице-королевства Перу, Лима, уже была освобождена победоносной армией ХОСЕ де САН-МАРТИНА. Симон Боливар пригласил Сан-Мартина на встречу в Гуаякиле. Эта встреча состоялась 26 июля 1822 года. И имела очень серьёзные последствия. Беседа, продолжительностью более двух часов, велась НАЕДИНЕ и никаких записей или комментариев участников до историков не дошло. Все знают, что Симон Боливар носился с идеей создания ЮЖНО-АМЕРИКАНСКИХ СОЕДИНЁННЫХ ШТАТОВ, куда должны были войти все бывшие испанские колонии в Новом Свете. И, конечно, для реализации этой идеи необходима была централизация всей власти в одних руках. О планах Хосе Сан-Мартина мы ничего не знаем. Известно только, что после этой беседы Сан-Мартин выглядел подавленным, никаких заявлений не делал, а во главе своих соратников уехал из Эквадора, добрался до Аргентины и выехал в Европу, где поселился в своём поместье, полностью отойдя от политической жизни. Самое простое объяснение даёт одна крылатая фраза из классики советского кино, фильма Гайдая по мотивам рассказов О’Генри: «БОЛИВАР ДВОИХ НЕ ВЫНЕСЕТ». Наверное именно поэтому победителем в этой встрече был Симон Боливар. Хотя, других причин тому вроде бы не было. Сан-Мартин, судя по документам, отнюдь не был трусом. Возможно, между ними состоялся боксёрский поединок и победителем вышел Симон Боливар? Думаю, такая версия также имеет право на существование. Но любой оппонент может привести возражение: «боксёрский поединок без судьи невозможен». Возражу: « Возможно и тогда судейство в боксе, хоть и не было электронным, но уже было весьма непредсказуемым. К чему это может привести, мы видели хотя бы на последней Олимпиаде. Видимо, в окружении обоих полководцев не нашлось ни одного специалиста, кому могли бы полностью доверять обе стороны. Поэтому бились без свидетелей, до нокаута»… А что? Возможно, это идея! Предложить бы её нынешним Президентам, как один из эффективных способов решения внешнеполитических вопросов.

После решения животрепещущих проблем в Эквадоре, Симон Боливар, со своим войском, пошёл дальше освобождать, по привычке, другие страны и отдельные регионы, оставив Губернатором КИТО своего верного генерала, венесуэльца по рождению, ХУАНА ХОСЕ ФЛОРЕСА И АРАМБУРУ (полное имя), который вступил в его армию ещё тринадцатилетним мальчиком. Представляя интересы своего патрона и обладая возможностями Губернатора, он всячески противился выходу Эквадора из Федерации ВЕЛИКАЯ КОЛУМБИЯ, детища Симона Боливара. Однако, 13 мая 1830 года в г. РИОБАМБА состоялся Конституционный Конгресс на котором было объявлено о создании Государства ЭКВАДОР (раньше провинция называлась КИТО) и принята ПЕРВАЯ Конституция Страны. С этого момента более или менее спокойная жизнь для эквадорцев окончилась — началась нешуточная борьба за власть (которая не утихает и поныне и, по-видимому, окончится датой, предсказанной известным календарём древних Майя).

 

Глава 13
Да здравствует республика!

 

Первым Президентом Независимого Эквадора был провозглашён генерал ХОСЕ ФЛОРЕС. Ему же был присвоен титул «ОСНОВАТЕЛЯ РЕСПУБЛИКИ». Но на это место давно имел виды Представитель Либеральной Партии ВИСЕНТЕ РОКАФУЭРТЕ из Гуаякиля. Обиженный Сеньор Рокафуэрте взялся за дело всерьёз. Бравый Генерал Хосе Флорес, чудом оставшись в живых после двух покушений, по-видимому решил не искушать судьбу и организовал встречу со своим конкурентом. Неизвестно как и каким способом, но стороны «пришли к консенсусу», как говаривал хорошо известный нам политический деятель. Решение проблемы было таким: Президент Хосе Флорес досиживает в президентском кресле до конца положенного ему срока, а потом на боевое дежурство в этой должности заступает Дон Висенте Рокафуэрте. При этом экс-Президенту предоставляется право реализовать свои профессиональные навыки в роли Командующего Вооружёнными Силами Республики Эквадор. На том и порешили. Генерал Хосе Флорес обживал новенькое Президентское кресло с 1830 до 1834 года, то есть — полный срок, потом мирно «избрал» нового Президента, Висенте Рокафуэрте, что делает честь генералу, как «человеку слова». А сам возглавил доблестные Вооружённые Силы Страны. Дел на этом поприще накопилось много. В 1832 году ему уже приходилось на время покинуть безмятежное Президентство и возглавить армию, нанеся поражение колумбийским войскам. Но Великая Колумбия никак не могла смириться с выходом из её состава Эквадора. Второе вторжение пришлось аккурат на момент смены Сеньором Хосе Флоресом Президентского костюма на Генеральский мундир. В 1834 году, соскучившись по любимому делу, Хосе Флорес разбил колумбийские войска в Маньярике близ города Амбато.

В 1843 году он выиграл президентские выборы и стал Президентом вторично. Но мирно закончить каденсию ему не пришлось. Его старый приятель, Сеньор Висенте Рокафуэрте был вновь обижен несправедливостью и, заключив союз с одним, весьма влиятельным политиком, Висенте Рамоном Рока, совершил переворот и сверг Президента Флореса в июне 1845 года. Хосе Хоакин Флорес уехал в Европу, поселился в Париже. В 1849 году он понадобился новому Президенту, Габриэлю Гарсии Морено для того, чтобы навести порядок в стране, охваченной хаосом безвластия и коррупции. Приехав в Эквадор, Генерал Флорес взялся за дело с присущей ему энергией и серьёзностью. Задача была выполнена, но он снова оказался в изгнании и умер в 1864 году на борту корабля у берегов Эквадора…

Не подлежит сомнению, что уже хорошо знакомый нам джентльмен, предполагал тут же занять освободившееся Президентское кресло. Однако возникли непредвиденные проблемы с союзником — Висенте Рамоном Рока, который совершенно справедливо рассудил, что, поскольку Сеньор Рокафуэрте уже вписал своё имя в историю Эквадора, возглавляя страну целую каденсию, не самым худшим вариантом будет продолжить список Президентов его, тоже неплохо звучащей, фамилией. Для того, чтобы в более спокойной обстановке решить столь болезненный для друзей-соперников вопрос, до проведения выборов Президента было решено назначить Временно Исполняющим эти обязанности достаточно известного своей честностью, Сеньора ХОСЕ ХОАКИНА де ОЛЬМЕДО.

Что и говорить, вышеуказанный господин был среди всей этой тщеславной публики белой вороной. Высокообразованный человек, принимавший деятельное участие в борьбе за Независимость Эквадора, один из тех, кто 9 октября 1820 года объявил о Независимости ГУАЯКИЛЬСКОЙ РЕСПУБЛИКИ от Испании, он был Первым и Единственным Президентом этого государства, включённого Симоном Боливаром в состав Великой Колумбии. Но в своей стране он прославился своим поэтическим дарованием, издав в 1825 году две эпических поэмы — «ПОБЕДА ПРИ ХУНИНЕ» и «ПЕСНЬ БОЛИВАРУ». Назначенный в июне 1845 года Председателем Временного Правительства Эквадора, уже 8 декабря этого же года, он тихо и мирно передал полномочия новому Президенту, Висенте Рамону Рока. Надо сказать, Родина не забыла его трудов, особенно на ниве поэзии и специальным Декретом Правительства, Хосе Хоакин де Ольмедо был удостоен чести быть увековеченным в камне. Однако, финансовые возможности Правительства в это время были очень скудными и авторы Декрета вышли из ситуации весьма остроумным способом, купив в Англии подержанную статую Великого английского поэта, лорда Байрона и заменив надпись на постаменте.

А дальше началась такая чехарда у власти, что найти аналогии в истории других стран просто невозможно. Висенте Рамон Рока был последним на долгое время «штатским» Президентом, продержавшимся у власти хоть и не полную каденсию, но всё-таки приличное время — без малого 3 года. За 10 лет, до 1859 года, сменилось 4 Президента, причём, только генерал Хосе Мария Урбина продержался у власти 5 лет — Генерал, потому что.

В 1859 году Главой государства стал Габриель Грегорио Морено. Впочем, друзьям и родственникам разрешалось называть его попросту, полным именем: ГАБРИЕЛЬ ГРЕГОРИО ФЕРНАНДО ХОСЕ МАРИЯ ГАРСИЯ И МОРЕНО И МОРАН ДЕ БУИТРОН. Ему удалось на время вывести страну из затянувшегося кризиса власти и хаоса с помощью, как мы помним, экс-Президента, Хосе Флореса, специально приглашённого из самого Парижу. Поскольку мы с Вами не состояли в приятельских отношениях с новым Президентом, и уж конечно не можем похвастаться кровным родством, будем называть его сухо, по протоколу: ГАБРИЭЛЬ МОРЕНО. Всенародно избранный Президент происходил из очень аристократической семьи, близкой к Испанскому Королевскому Дому — его отцом был Герцог Осунский, мать — дочерью Губернатора Гватемалы, переехавшего в своё время в Гуаякиль и бывший Постоянным Военным Губернатором этой Провинции. Семья была очень набожная и, ещё мальчиком Габриель мечтал о церковной карьере и даже принял монашеский постриг. Но затем, под влиянием своих друзей, окончил Университет в Кито и в 1844 году, в 23-летнем возрасте стал адвокатом. Завоевал авторитет своими статьями и прекрасными ораторскими способностями. По своим политическим взглядам был яростным и последовательным якобинцем. В это время в Эквадоре, как, впрочем, и в большинстве стран Латинской Америки, на политической арене сражались две партии: Консервативная, ориентированная на Испанию и Либеральная, имеющая связи с США. Президент Морено уделял огромное внимание повышению общеобразовательного уровня населения. Например, за 8 лет (две каденции), число школ было увеличено с 200 до 500, а число учащихся — с 13,5 тысяч — до 32 тысяч! И при этом, будучи глубоко религиозным человеком, приглашал в страну священников-иезуитов, в руки которых было отдано народное образование. Всем была известна нетерпимость представителей этого монашеского Ордена к любой литературе, хоть в какой-либо форме подвергающей сомнению христианские догмы. По всей стране запылали костры, на которых сжигались книги. Сложилась просто нереальная картина — на фоне бесспорных достижений на ниве образования — пылающие костры из книг! Чем дальше — тем больше Президент попадал под влияние Католической Церкви. Монастыри получали огромные земельные наделы, люди, исповедующие другую религию, лишались Гражданства и даже изгонялись из страны, каждого эквадорца ОБЯЗАЛИ посещать ЕЖЕДНЕВНУЮ мессу. Сам Габриель Морено слыл убеждённым католиком, был ежедневным посетителем храма, справлял все религиозные праздники и не только не воровал, как большинство предыдущих и последующих Президентов, но даже своё президентское жалование отдавал на благотворительность. Вот такая «одиозная личность».

При нём страна вышла из затянувшегося финансового и политического кризиса, шла беспощадная борьба с чиновничьей коррупцией, строились новые фабрики и заводы, в Эквадор потянулись инвесторы (в основном, из США и Англии). Были ограничены права латифундистов в их взаимоотношениях с индейцами. Словом, такой государственный деятель не мог не нажить себе врагов в партиях всего политического спектра. Тайный Орден Масонов приговорил его к смерти, о чём в специальном секретном послании его уведомил сам Папа — ПИЙ IX. Избранный на второй Президентский срок в 1863 году, в 1865 он был отстранён от власти, после чего началась привычная уже чехарда в Президентском Дворце. В 1869 году Габриель Морено совершил переворот и объявил себя Диктатором. Удивительно, но получив предостережение от Папы Римского, этот «диктатор» даже не стал нанимать себе охрану и продолжал появляться в церкви и в других местах в обычное время, практически не предпринимая никаких мер для защиты от возможного покушения. Вскоре он был избран Президентом на третью по счёту каденцию. 30-го августа 1875 года при выходе из собора от был убит заговорщиками, которыми руководил колумбийский студент ФАУСТИНО РАЙО. Сам Фаустино нанёс 7 ударов мачете в то время, как трое террористов стреляли в Президента из пистолетов. «DIOS NO MUERE!» (Господь бессмертен!) — всё, что успел сказать Габриель Морено.

 

Глава 14
Что такое демократия и как с этим бороться

 

После гибели Президента Габриеля Морено, общественность Эквадора стала свидетелем двадцатилетней борьбы «всех против всех» за право хоть недолгое время посидеть в кресле Главы государства. Это действо совсем бы напоминала детскую игру «в горки», если бы не ставшие уже привычными выстрелы и кровь наиболее неудачливых из соискателей. Самое удивительное то, что несмотря на ударный труд работников похоронных компаний, число претендентов на высший государственный пост не только не сокращалось, но даже как бы увеличивалось. Президенты-однодневки, Временно Исполняющие эту почётную должность, Главы Правительства и носители прочих подобных титулов, менялись с такой калейдоскопической быстротой, что придворные художники не успевали написать традиционный парадный портрет очередного национального лидера и вывесить его на всеобщее обозрение. В связи с этим, они стали требовать оплату своего труда авансом, опасаясь, что к моменту окончания живописного шедевра, надобность в нём отпадёт и, стало быть, плату за него получить будет не с кого.

В 1897 году Президентом стал ХОСЕ ЭЛОЙ АЛЬФАРО ДЕЛЬГАДО, лидер Либеральной партии. Этот человек оказался весьма деятельным и чуть не с первого дня после инаугурации принялся за реформы, очевидно опасаясь, что попросту не успеет вписать своё имя в историю. Одним из первых свершений нового Президента был давно назревший закон об отделении Церкви от Государства. Почти одновременно было принято постановление Правительства, узаконившее разводы. Стали строиться железные дороги. Либеральные реформы коснулись образовательной системы. Начальное образование стало ОБЯЗАТЕЛЬНЫМ И БЕСПЛАТНЫМ для всех. Открыли двери несколько колледжей, в которых впервые в истории Эквадора могли учиться и получать светское образование женщины — до этого девочки могли учиться только в религиозных школах. Были проведены реформы в Армии. БЫЛА ОТМЕНЕНА СМЕРТНАЯ КАЗНЬ. Элой Альфаро продержался в своей должности непривычно долго — ВСЮ КАДЕНСИЮ, то есть все положенные 4 года. Сменил его на ответственном посту Президента Сеньор ЛЕОНИДОС ПЛАЗА, который, к сожалению, оказался неспособным не только продолжить реформы Элоя Альфаро, но и просто отстоять завоевания предшественника. Видя, как гибнет дело его жизни, Элой Альфаро поступил в полном соответствии со сложившимися традициями — организовал переворот и сверг Леонидоса Плазу в 1905 году.

Новые президентские выборы 1906 года легимитизировали старого-нового эквадорского лидера, дав ему титул Президента и возможность продолжить реформы. Благодаря своим реформам, Элой Альфаро обзавёлся огромным числом врагов и ещё большим количеством недоброжелателей и в этом деле достиг того предела, за которым количество переходит в качество. В 1911 году он был свергнут, арестован и заключён в камеру под номером 13 тюрьмы имени Гарсия Морено. В конце января 1912 года, по наущению лидера Консервативной Партии, КАРЛОСА ФРЕЙЛЕ, ставшего очередным Президентом, в тюрьму ворвалась разъярённая толпа. Элой Альфаро был растерзан и его тело, вместе с телами убитых соратников Ульпиано Переса, Лучано Кораля, Медардо и Флавио Альфаро, было привязано к лошадям, которые протащили страшный груз по улицам Кито — кульминация резни либеральных лидеров, устроенная консерваторами. Тела жертв политических интриг были сожжены на окраине Кито.

Вообще, надо сказать, жизнь Президентского Дворца почти до середины двадцатого века напоминала поле вялотекущего военного конфликта. Обитатели этой Цитадели Власти более или менее (одни — более, другие — менее) успешно уничтожали друг друга морально (с помощью интриг и «компроматов»), но не брезговали и физическими средствами. Отстрел Президентов или лиц, претендующих на этот почётный титул, стал доброй традицией жизни страны. Если и принимались ставки в тайном тотализаторе на время «царствования» того или иного Президента, то не по поводу — сумеет или не сумеет продержаться у власти отпущенную законом каденцию (4 года) — а на то, сколько месяцев (а то и дней) проживёт носитель верховной власти. Некоторое оживление в политическую жизнь страны внесло в 1923 году начало промышленной добычи нефти, являющейся, как известно, «кровью цивилизации». В связи с тем, что заработки обитателей Президентского дворца выросли неизмеримо, калибр и скорострельность «инструментов политики» увеличивались соответственно. Кроме того, новшество придало импульс развитию Международных отношений, особенно с пограничной страной Перу. Оказалось, что обе державы, ещё с «доинковских времён», имеют взаимные претензии и интересы к некоторым приграничным регионам, по странному стечению обстоятельств, обладающим значительными запасами «чёрного золота». Опять же, туры в Эквадор стали весьма популярны в турагентствах нефтяных компаний США и ВЕЛИКОБРИТАНИИ. Остроту и некоторую непредсказуемость внутренней жизни Эквадора придало создание радикальных партий — Социалистической, Коммунистической, Анархистской и прочих. Их становление ознаменовалось рядом вооружённых восстаний, жёстко подавляемых реакционными Правительствами. Занятые внутренними и «добрососедскими» разборками правительства Эквадора и Перу, как-то не придали особого значения началу Второй Мировой Войны, хотя под дипломатическим давлением Великого Северного Соседа (США) приняли мимоходом некоторые меры по отношению к компаниям, представляющим интересы «стран Оси» на своей территории. Внимание Правительств и Общественности вышеуказанных стран были прикованы к Северным районам Перу, на которые обнаружились претензии у Эквадора и на Южные районы Эквадора в Амазонии, на которые вдруг стало претендовать Перу. В 1940 году начались столкновения между военнослужащими обеих стран в спорных районах, которые становились всё более частыми и массовыми по мере прибытия новых подкреплений и 5 июля 1941 года начались бои в долине реки Сарамилья, одного из притоков Амазонки в её верхнем течении. А 23 июля началась историческая «битва при Сарамилье», которая продолжалась до 31 июля и завершилась победой Вооружённых Сил Перу. Желая развить успех, перуанцы начали продвижение по территории Эквадора в сторону второго по значению города Эквадора, Гуайякиля. В конфликт вмешались США, Бразилия, Аргентина и Чили, вынудив воюющие стороны сесть за стол переговоров о разграничении, продолжавшихся до 2 ноября 1942, в результате которых Эквадор потерял 280 тыс. квадратных километров своей территории — практически, треть страны. Занимаясь своими проблемами, Правительства обеих стран вспомнили, однако, на пару минут о своём долге перед Мировым Сообществом и, по быстрому разорвав в феврале 1942 года дипломатические отношения со странами фашистского блока, вернулись «к своим баранам».

Наступил 1945 год. Войска стран Антигитлеровской Коалиции освободили большинство стран Европы и подступили вплотную к границам Рейха. Но Германия всё ещё была сильна, разрабатывались различные виды «чудо-оружия» и «оружия возмездия», которые должны были повернуть ход войны, нацистская дипломатия сеяла семена недоверия между союзниками, которые вот-вот должны были принести спасительные для Германии плоды. Весь цивилизованный мир с надеждой обращал взоры на Эквадорскую Державу, которая единственная могла ускорить окончание страшной войны. И Эквадор в феврале 1945 года объявил войну Гитлеровской Германии. Это был конец Фашистского Рейха! Недаром Окружение Диктатора скрыло от него ужасное известие. И факт вступления в войну Эквадора ещё больше месяца не был известен Гитлеру, позволяя ему строить «воздушные замки». Однако генерал Йодль, известный своей любовью к шнапсу, во время очередного застолья проболтался, и фюреру стало известно о вступлении Республики Эквадор в войну на стороне Антигитлеровской коалиции. Поняв, что теперь у «Тысячелетнего Рейха» нет шансов, Гитлер покончил жизнь самоубийством.

Новый, 1946 год, Эквадор встретил в ранге Победителя во Второй Мировой Войне. К сожалению внутри страны накопилось множество вопросов, как экономического, так и политического характера, на решение которых у Правительства, занятого освобождением мира от фашистской чумы просто не было времени. Всем последующим Президентам и их помощникам пришлось заниматься решением как этих проблем, так и личных. Как всегда, приоритет был отдан последним, что привело к военному перевороту Генерала Родригеса Лары, у которого, надо полагать, тоже накопилось достаточно проблем.

Правоцентристское Правительство Леона Фебреса Кордеро (1984-88 г.г.) оказалось самым репрессивным из всех предыдущих. Оно еле удержалось во время мятежа Генерала Франко Варгаса Паззоса, объявившего Президента и всё Правительство Коррупционерами, Экстремистами и Предателями. После подавления мятежа начались массовые аресты, пытки, убийства, похищения людей. Президенты сменялись Президентами. Несмотря на то, что эта должность возглавляла рейтинг профессий повышенного риска, дефицита в претендентах, желающих положить свою жизнь на алтарь Отечества, не наблюдалось. В основном, конечно, благодаря высокой рентабельности этого предприятия. В 1996 году на этот пост был избран представитель «Ближневосточно-Гуайякильской» элиты АБДАЛА БУКАРАМ, сам себе присвоивший титул «НАРОДНОГО ПРЕЗИДЕНТА». Разделяя всенародную любовь к футболу, он частенько оканчивал очередное телевизионное интервью игрой с футбольным мячом, демонстрируя неплохую (для Президента) технику владения этим спортивным снарядом. Ещё большую популярность в народе он завоевал импровизированными сольными концертами на сценах дорогих ресторанов, в которых любил проводить время с друзьями и семьёй. Все более или менее «трудные» должности он, будучи настоящим патриотом, раздавал членам своего немалочисленного семейства, в соответствии с образованием и способностями, дабы и они трудились на благо своего Отечества. Например, его 18-летний сын получил должность Начальника Эквадорской Таможни и оказался необыкновенно талантливым начальником — уже через месяц всё президентское семейство справляло в самом дорогом ресторане Кито семейный праздник — первый миллион, честно заработанный мальчиком в этой должности. Естественно, глава семейства не мог не порадовать присутствующих своими вокальными способностями.

Увы! — другие члены Правительства не оценили в должной мере таланты Руководителя страны — уже в следующем году Абдала Букарам был уволен со своей должности в результате импичмента с редкой даже для Президента записью в «трудовой книжке»: «ЗА УМСТВЕННУЮ НЕСПОСОБНОСТЬ УПРАВЛЯТЬ СТРАНОЙ», что в переводе с Международного Политкорректного языка на русский значит: «официальный идиот».

Однако, даже после этого по не совсем понятным причинам экономика страны продолжала разваливаться и наступил день (9 января 2000 года), когда Администрация действующего в это время Президента ХАМИЛЯ МАУДАДА была вынуждена объявить о необходимости принятия необходимой для выхода из экономического кризиса, но крайне непопулярной меры — введения новой официальной национальной валюты — доллара США. Начались многотысячные демонстрации протеста против удорожания жизни, коррупции и экономической политики Правительства. 21 января 2000 года огромная толпа демонстрантов начала штурм здания Национального Парламента. Полковник Лусио Гуттиерес, командир полка Президентской охраны, получивший приказ разогнать толпу, самоустранился от выполнения приказа и после овладения восставшими зданием Парламента вошёл в Правительство Национального Спасения, просуществовавшее всего несколько часов. Это была очень результативная «пиар-акция», потому что после небольшого срока, проведённого в тюрьме и падения Правительства, он уже совершенно законным путем стал Президентом Страны в ранге чуть ли не Национального Героя.

20 апреля 2005 года Национальный Конгресс отстранил от власти Лусио Гуттиереса. Произошел так называемый «Банановый Путч», для проведения которого собрали огромную толпу алкашей и наркоманов на главной площади города напротив президентского дворца, который они и закидали бутылками (пустыми разумеется). Подвоз боеприпасов (бутылок, не пустых разумеется) обеспечивал тот самый Национальный Конгресс, или их сообщники. Итоги этого путча были очень схожи с тематикой известной всем нам с детства песенки в исполнении крокодила Гены про «волшебника в голубом вертолете». Прилетел вертолет, который подобрал с крыши президентского дворца незадачливого президента и увез его к тетушке в Бразилию, где в лесах очень много диких обезьян. И.О. президента на время до организации официальных выборов поставили Альфредо Паласио.

Таким образом, 25 ноября 2006 года в результате безоговорочной победы на Всенародных выборах Президентом Эквадора стал ярый антиамериканист, представитель левых сил, экономист по образованию, РАФАЭЛЬ КОРРЕА. Среди его предвыборных обещаний — изгнание иностранных нефтяных компаний, отказ выплаты 10-миллиардного национального долга, национализация нефтяной промышленности, чтобы, по примеру Венесуэлы, обратить доходы от нефти на социальные нужды населения, реализация концепции «СОЦИАЛИЗМ XXI ВЕКА». Как только Рафаэль пришел к власти, то будучи личностью невероятно творческой, сразу взялся за перо переписывать существующую конституцию страны, которая была принята народом «единогласно» в 2007-м году. Ну, как известно, принятие конституции сродни новорождению, соответственно президента выбирать нужно по новой. Прошедшие в январе 2008-го года выборы Рафаэль Корреа выиграл ещё с большим отрывом от конкурентов ещё в первом круге. Причем, вроде как тот предыдущий срок не засчитывается, в связи с принятием новой конституции, поэтому заступил он на эту должность снова на первый срок.

В 2010 граждане Эквадора, и некоторые члены мирового сообщества стали свидетелями грандиозного телешоу. А Дело было так. Правительство вынесло очередное постановление, в котором были ущемлены права сотрудников полиции, ну там медальки кое какие юбилейные отменили для них и еще кое что по мелочи, связанное с 13-й, 14-й и прочими зарплатами и бонусами. На следующий день Рафаэль отправился в турне по полицейским участкам, так сказать пообщаться с народом, рассказать да объяснить что к чему, чтоб не волновались сильно. Споткнувшись о валяющуюся на проходе тумбочку в одном из полицейских участков образцового порядка, ушиб коленку, да решил подлечиться немного. Поехал в больницу. Ну а мужики полицейские посидели, подумали, давай-ка к Рафаэлю в больничку заглянем, передачку там какую может. Выстроились они под окнами президентской палаты номер 6 с лозунгами, транспарантами и начали скандировать «Шайбу! – Шайбу! …», ну или что-то в этом роде, шумно там было, не разберешь. Рафаэль вышел на балкон, обвел взглядом народ, да и родилась у него идея, как все это безобразие можно обернуть на пользу демократии. «Вы что, меня убить хотите? Нате убивайте!» — и давай на себе рубашку рвать. Все это конечно перед телекамерами, в прямом эфире.

А в это время, на центральной площади, где совсем недавно кидались бутылками и исполнялась ода волшебнику в голубом вертолете, уже собралась другая толпа, на этот раз состоящая из вполне приличных людей. Можно сказать цвет эквадорского общества. Митинг в защиту президента и демократии был в самом разгаре. Надо отдать должное режиссерам и телеоператорам. Раскадровка, смена сцен от митинга к путчу и обратно, выражения лиц путчистов и защитников на весь экран – все было на самом высоком профессиональном уровне. Ну а дальше развития событий сюжета просто не давали шанс оторваться от телеэкрана. Стрельба, падающий с пулей в бронированной груди освободитель и прочие пиротехнические спецэффекты, вырывающийся с боем броневик из осажденной больницы и … Счастливый хэпи-энд.

На трибуне митинга в поддержку демократии появляется ОН. Переодев по дороге порванную рубашку (по видимому в броневике гардероб был предусмотрен загодя) он был неотразим в своей заключительной речи этого телешоу. Говорил он много, как собственно и всегда, но смысл сказанного можно выразить в нескольких словах. «Вот какая у нас сильная демократия. Видите, они хотели свергнуть меня, но у них не было ни одного Шанса. А все почему? А все потому, что раньше все было именно так (читай историю), а теперь все по другому». Все в таком духе, ну и прочий «Но пасанан!». Каково же было удивление на следующий день тех самых полицейских, когда они узнали, что это оказывается был путч! А они ни кто иные, как те самые путчисты. То-то смеху было.

Теперь стало ясно, что демократия отныне и навеки в Эквадоре нерушима, поэтому назначенный на 8 марта 2011 года НАЦИОНАЛЬНЫЙ РЕФЕРЕНДУМ снова выиграло Правительство Рафаэля Корреа. Кроме вопросов внутриполитического характера в опросном листе присутствовали вопросы: Запрет азартных игр и корриды, контроль исполнительной власти над судебной, государственный орган по наблюдению и контролю за СМИ, ну и прочие меры – «демократизаторы».

Однако надо отдать должное Рафаэлю. Он смог за эти годы сделать в стране немало, строятся школы, больницы. Вся страна буквально на глазах покрывается сетью отличных современных автомагистралей. И для дальнейшего развития туризма, который итак на высоком уровне, в стране делается немало, взять хотя бы отмену в одностороннем порядке визового режима практически со всеми странами мира в 2010-м году. В плане повышения безопасности принимаются серьезные меры. Значительные ограничения на ношение огнестрельного оружия. В крупных городах становится все меньше районов, где чувствуешь себя не совсем уютно на улицах после наступления темноты. Приняты новые правила дорожного движения, и введены реальные меры убеждения соблюдать их. До этого ПДД существовали по видимому лишь в виде передачи преданий из уст в уста, от отца к сыну, не более того. Эквадор и до этого считался одной из самых безопасных стран в Латинской Америке, а теперь и подавно.

Реформы идут полным ходом. Однако, если мы вернемся на несколько страниц назад данного текста, то там мы с удивлением обнаружим пару персонажей, уж очень похожих на этого нашего нового реформатора. Остается только надеяться, что на этот раз, все будет в финале по-другому. Совсем по-другому, не как в прошлый раз. Ведь история не терпит повторений.

Послесловие
Итак, у «осилившего» данный труд читателя обязательно возникнет ряд вопросов, главным из которых, как мне кажется, будет: «Почему же Эквадор, созданный Творцом как Земной Рай, стал юдолью скорби для одних, местом неправедного обогащения и ужасных преступлений для других, точкой концентрации различных человеческих пороков для третьих?» Увы, ответить на этот вопрос я не берусь. Есть, правда, фраза, произнесённая неким не очень грамотным, но Великим человеком, сказанная по другому поводу и в другой стране, в качестве оправдания за достигнутые им и его подчинёнными «успехи»: «Хотели, как лучше, а получилось … как всегда». Может быть, эта цитата объяснит что-нибудь (но не всё, конечно!) дотошному читателю, особенно если вспомнить, что библейский Эдем постигла та же участь. Лично мне представляется, что Творец просто устал от созерцания и контроля над тем, что сотворил. Решил, что потомкам Адама и Евы не мешало бы самим заняться сохранением и обустройством этого Прекрасного уголка Планеты. Вот и стараются «потомки» изо всех сил.

Конечно, среди множества спектаклей, хороших и не очень, а иногда и попросту плохих, поставленных благодарным Человечеством для своего Создателя, спектакль под названием «ИСТОРИЯ ЭКВАДОРА» — один из самых захватывающих. Причём не только в плане развития сюжета, но и в смысле декораций, оформляющих сцену. Если принять за аксиому слова, сказанные кем-то из Великих: «КРАСОТА СПАСЁТ МИР», то именно отсюда, из этой Прекрасной, Необыкновенной Страны может прийти СПАСЕНИЕ!

Осмелюсь предположить, что каждый, кто хоть раз побывает в Эквадоре, увидит эти изумительные пейзажи, величественные вулканы, пронзительную зелень альпийских лугов, хрусталь горных рек, таинственную глубину амазонских джунглей, вечную синеву Океана, дополненные прекрасными созданиями рук человеческих, навсегда сохранит их в своём сердце, которое станет чуточку мягче, добрее и более открытым людям, этому сияющему МИРУ!

 

 

Юрий Лурье (luyumi44@gmail.com)
сентябрь-октябрь 2012

 

 

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Этот сайт использует Akismet для борьбы со спамом. Узнайте, как обрабатываются ваши данные комментариев.